– Полно тебе, Норма, это же просто болтовня, не принимай близко к сердцу.

– Понимаю, но ничего не могу поделать. Ты тут ни при чем, дело во мне. Слишком уж я впечатлительная.

Норма ушла в слезах, а Тотт будто к полу приросла. Впервые в жизни она потеряла клиентку и была потрясена до глубины души.

Несколько дней Норма терзалась: правильно ли она поступила? Безусловно, ей будет не хватать Тотт. Трудно представить, что ее будет причесывать кто-то другой, а о поисках нового мастера и думать не хочется. Во Флориде Норме очень тяжело жилось без своего парикмахера; на целых два года ее волосы будто осиротели.

Через неделю, в среду, Норма сидела на кухне, поглядывая на часы и гадая, подыскала ли Тотт другую клиентку? Кто сидит сейчас в кресле в бигуди? А в салоне красоты тосковала в уголке Тотт, уставившись на пустое кресло. Легче на Луну улететь, чем пригласить вместо Нормы кого-то еще! В конце концов Тотт не выдержала и отправилась к Норме домой с шампунем и бигуди в большой сумке. Норма, слегка помятая, открыла дверь и очень удивилась, увидев Тотт на пороге.

Тотт начала:

– Милочка, я пришла извиниться и, если ты согласна меня не бросать, обещаю с этого дня говорить только о хорошем. Думала я над твоими словами и поняла, что ты права. Сама не знаю, откуда у меня привычка ругать всех почем зря, но буду отучаться. Можно войти?

– Конечно, заходи! – воскликнула счастливая Норма.

– Уф! – вздохнула Тотт. – Я просто с ума сходила при мысли, что кто-то другой будет тебе красить волосы. Как представлю, что ты станешь ходить в «Суперстрижки», – сердце кровью обливается: там ни тебя не знают, ни твои волосы.

Тотт вымыла Норме голову в раковине на кухне, накрутила, сделала прическу, и на душе у нее полегчало.

На прощанье Тотт предложила:

– А давай на следующей неделе покрасим тебе волосы чуть светлее? Хочу попробовать новую краску, если ты не против.

– Тебе виднее, Тотт, – отвечала Норма.

От радости она была на все согласна – хоть в зеленый цвет выкраситься! Две сделки с недвижимостью удались. Тотт вернулась. В мире вновь воцарился порядок.

08:40

Раз в год, в один и тот же день, Мэкки отвозил Сонни к ветеринару на осмотр и прививки. В то утро тетя Элнер поджидала Мэкки в гостиной, а Сонни уже томился в клетке-переноске.

Тетя Элнер встретила Мэкки словами:

– До чего ж он на меня зол! Знает, куда его везут, и шипит.

Мэкки поднял клетку.

– Как же вы его изловили?

– Перехитрила: открыла банку корма, а едва он начал есть, набросила на него полотенце.

Мэкки заглянул в клетку, и Сонни был ему явно не рад.

– Увидимся, тетя Элнер! – попрощался Мэкки, унося кота.

– Привет доктору Шоу!

После обеда, когда Мэкки привез кота назад, тетя Элнер встречала его на крыльце, радуясь возвращению своего любимца.

– Ну как?

Мэкки вручил ей Сонни:

– Отлично. Год можно не волноваться.

– Не кусался?

– При мне – нет.

– Ну и хорошо. Говорят, ему даже таблетку дать – дело нелегкое.

На другое утро на кухне у Нормы, где она писала отчет о состоянии старого дома Уотли, зазвонил телефон. Норма взяла трубку.

– Норма, – как всегда без предисловий начала тетя Элнер, – скажи Мэкки, пусть приедет и отвезет кота обратно к доктору Шоу.

– А что случилось?

– Это не мой кот.

– То есть как – не ваш?

– Не мой. Славный котище, но не мой.

– С чего вы взяли?

– Да по всему видно. Своего кота из тысячи узнаешь, Норма.

– Да он не в себе после похода к врачу. Через денек-другой оправится, вот увидите.

– Говорю же, Норма, кот не мой! Мордочка пушистей, чем у Сонни, и характер другой.

– Тетя, родная, доктор Шоу лечил Сонни много лет, ему ли не знать этого кота. И с какой стати он подменил бы кота?

– Может, случайно перепутал? Не знаю, в чем тут дело, но это не Сонни.

Норма тут же позвонила Мэкки на работу:

– Тетя Элнер решила, будто вчера ты вместо Сонни привез чужого кота.

– Как это – чужого?

– Да вот так. Ей взбрело в голову, что это не Сонни.

– Что за фантазия?

– Ума не приложу, Мэкки. Поезжай-ка да поговори с ней.

– Ты звонила доктору Шоу? Может, кота и в самом деле перепутали?

– Мэкки, ты же его видел, разве это не Сонни?

– Для меня все рыжие коты, так сказать, на одно лицо, я их не различаю.

Сгорая от стыда, Норма все же заставила себя позвонить ветеринару.

Доктор Шоу стриг коготки хорьку Беверли, и на звонок в приемную ответила его жена.

– Эбби? Это Норма. Заранее прошу прощения, у меня к вам глупейший вопрос. Кроме Сонни, вчера других рыжих котов вам не привозили?

– Кроме кота миссис Шимфизл?

– Да-да.

– Если мне память не изменяет, рыжих больше не было. А в чем дело?

– Тетя убеждена, что кот чужой.

– Гм… Сейчас проверю, но я вчера никуда не уходила и других рыжих котов не припомню. Минуточку… Нет. Больше ни одного рыжего кота.

– Тетя Элнер, я только что говорила с Эбби. Вам вернули вашего Сонни, других рыжих котов им вообще не привозили.

– Не знаю, что и сказать. Кот не мой. Жаль, у животных нет отпечатков пальцев – я б тебе доказала. Говорю же, славный котище, но не мой.

– Ну и что теперь?

– Оставлю его у себя – а что еще делать? Я к нему уже привыкла. Надеюсь, новый хозяин не обижает Сонни.

«Странно! – удивлялась Норма. – Когда тете Элнер в самом деле подменили кота, она ровным счетом ничего не заподозрила, а сейчас своего родного Сонни не узнает. Вот и ломай голову, в чем причина».

06:30

Случай с котом должен был бы насторожить Норму и Мэкки, но Мэкки лишь посмеялся, а Норма вот уже год была вся в делах, и эта история вскоре забылась. Однако с начала марта они стали замечать, что тетя Элнер хуже слышит и частенько не узнает людей. Чем дальше, тем чаще называла она Норму Идой, а Мэкки – Лютером. Были и другие тревожные сигналы. Элнер звонила по три-четыре раза на дню, пересказывая