Свет гротескно преломлял ее тень на простом деревянном фасаде. Повернувшись назад к машине, Мег заметила примостившуюся под кустом грубо вытесанную каменную лягушку. Под ней и обнаружился ключ. Кладоискательница засунула находку поглубже в карман для сохранности, припарковала свой рыдван, достала чемодан и преодолела пять деревянных ступенек.

Со слов Люси, лютеране бросили эту крошечную захолустную церквушку в шестидесятые. В двойной передней двери были два стрельчатых зарешеченных оконца. Ключ легко повернулся в замке. Затхлый воздух внутри нагрелся за день. Когда Мег была здесь в последний раз, помещение купалось в солнечном свете, а сейчас тьма напомнила обо всех когда-либо виденных фильмах ужасов. Мег нащупывала выключатель, надеясь, что электричество подключено. Как по волшебству, два белых шара на стене ожили. Она не могла надолго оставить их включенными из опасения быть замеченной; лишь настолько, чтобы успеть осмотреться. Мег бросила чемодан и закрыла за собой дверь.

Скамьи исчезли, оставив пустое, резонирующее пространство. Отцы-основатели не приветствовали украшательства. Никаких витражей, высоких сводов или каменных колонн для аскетичных лютеран. Зал был узким, едва ли тридцати футов шириной, с выскобленными сосновыми полами и двумя потолочными вентиляторами. На каждой из боковых стен располагались по пять продолговатых окон с фрамугами. Единственная роскошь — маленькая деревянная галерея в задней части церквушки, на которую вела незатейливая лестница.

Люси рассказывала, что Тед обитал здесь несколько месяцев, пока строился его дом, но сейчас никакой мебели не наблюдалось. Остались только уродливое коричневое кресло с торчащей по углам набивкой да обнаруженный на хорах матрас на черной металлической раме. Люси собиралась обустроить уютную гостиную с расписными столиками и поделками в стиле кантри. Но  в данный момент Мег заботило только наличие  водопроводной воды.

Старый сосновый пол скрипел под кроссовками, пока Мег прокладывала путь к маленькой дверце, расположенной справа от возвышения, которое она определила как алтарное. За ней оказалась каморка длиной меньше десяти футов, служившая одновременно и кухней, и кладовкой. Древний, безмолвный холодильник, из ворчливых монстров с закругленными углами, притулился у маленького бокового окна. На кухне уместились также старомодная эмалированная печь с четырьмя конфорками, металлический шкафчик и фаянсовая раковина. Перпендикулярно входу располагалась еще одна дверь, ведущая в ванную, более осовремененную, чем вся остальная церковь: с туалетом, белой раковиной на стойке и душевой кабинкой. Мег уставилась на керамические Х-образные вентили и медленно, с надеждой повернула один из них.

Свежая вода хлынула из крана. Так естественно. Так шикарно.

Ничего страшного, что горячей воды не оказалось. В мгновение ока Мег принесла чемодан, скинула с себя одежду, схватила шампунь и мыло, стащенные из гостиницы, и шагнула под струю. Когда холодные брызги окатили ее, Мег судорожно ахнула. Больше никогда она не будет принимать эту роскошь как данность.

Вытершись, Мег обернулась шелковым лоскутом, в который драпировалась на репетиционном ужине. Едва она нашла в кухонном шкафу запакованную коробку с солеными крекерами и шесть банок томатного супа, как раздался телефонный звонок. Она схватила мобильник и услышала знакомый голос:

– Мег?

Суп был отставлен в сторонку.

– Люси? Милая, ты в порядке? – Прошло уже почти две недели с той ночи, когда Люси сбежала со свадьбы, и с их последнего разговора.

– Все хорошо, – прошелестела Люси.

– Почему ты шепчешь?

– Потому… – Пауза. – Это будет… полным непотребством, если я сейчас пересплю с другим парнем? Ну, минут через десять?

– Не знаю. Может быть. – Мег выпрямилась.

– Я так и думала.

– Он тебе нравится?

– Вроде того. Он не Тед Бодин, но…

– Тогда тебе непременно надо переспать с ним. – Мег говорила куда настойчивей, чем собиралась, но Люси не поддавалась давлению.

– Я хотела бы, но…

– Стань распутной, Люси. Это будет полезно для тебя.

– Наверное, если бы я действительно хотела, чтобы меня отговорили от этой затеи, то позвонила бы кому-нибудь другому.

– И это многое доказывает, не так ли?

– Ты права.

Мег услышала, как на заднем фоне выключилась вода.

– Мне пора идти, – заторопилась Люси. – Позвоню, когда смогу. Люблю тебя. – И отключилась.

Люси казалась измотанной и возбужденной одновременно. Прикончив тарелку супа, Мег размышляла о звонке. Может, все это в конце концов хорошо закончится. По крайней мере, для Люси.

Со вздохом Мег помыла кастрюльку и простирнула свою одежду посудомоечным средством, обнаруженным под раковиной среди россыпей мышиного помета. Каждое утро ей придется заметать следы своего пребывания: паковать пожитки и убирать в машину на случай, если Теду вздумается заглянуть в церковь. Но пока у нее имеется еда, крыша над головой и вода. Она выиграла для себя еще немного времени.

Последующие недели были худшими в ее жизни. В то время как Арлис делала ее дни все более невыносимыми, Мег мечтала о возвращении в Лос-Анджелес, но, даже доберись она туда, жить-то негде. Не у родителей же, чьи любящие наставления клеймили ей мозг. Не у друзей, сплошняком обзаведшихся семьями, что не мешает переночевать, но исключает продолжительный визит. Когда Бёди нехотя объявила, что долг наконец-то отработан, Мег не почувствовала ничего, кроме отчаяния. Она не могла уйти из отеля, не имея другого источника доходов, но и уехать не могла, ведь церковь Люси была единственным доступным приютом. Мег необходимо было найти другую работу здесь же, в Уинетте. Желательно, гарантирующую наличные чаевые.

Мег попыталась наняться официанткой в «Раустэбаут», дешевый, постоянно заполненный бар.

– Ты расстроила свадьбу Теда, – заявил владелец, – и пыталась сбежать от Бёди, не заплатив. С чего бы мне нанимать тебя?

Чересчур плоха для «Раустэбаут».

В течение следующих нескольких дней Мег постучалась в каждый бар или ресторан в городе, но никому не требовались работники. По крайней мере, никто не хотел нанять ее. Пренебрегая пищей, она заправляла по три галлона бензина за раз, а скоро ведь придется покупать тампаксы. Ей нужны наличные и быстро.

Однажды, извлекая очередную тошнотворную волосяную пробку из очередной, покрытой засохшими струпьями пены ванной, Мег размышляла, сколько раз она забывала оставить чаевые горничным, убиравшим ее комнаты в отелях. До сих пор все, что она нашла, составило несчастных двадцать восемь баксов. Досталось бы и больше, но Арлис обладала сверхъестественным чутьем на потенциально щедрых постояльцев и умудрялась обыскать их номера раньше Мег. Грядущий уик-энд может оказаться весьма доходными, если Мег придумает, как перехитрить гадину.

Бывший шафер Теда, Кенни Трэвелер, устраивал соревнования по гольфу для своих друзей, прилетающих со всей страны, а остановиться они должны в гостинице. Мег презирала спорт за бессмысленное расточительство природных ресурсов. Но деньги придется добывать у приверженцев дурацкой потехи, так что весь четверг Мег изобретала способ обогатиться в грядущие выходные. К вечеру у нее созрел план. Он предполагал расходы, которые она едва могла позволить, но после работы Мег заставила себя остановиться у продовольственного магазина и потратить около двадцати долларов из скудных сбережений в счет инвестиций в ближайшее будущее.

На следующий день Мег дождалась возвращения гольфистов с пятничных дневных раундов. Пока Арлис не видела, Мег схватила несколько полотенец и начала стучаться в двери.

– Добрый день, мистер Сэмюэлс. – Она изобразила широкую улыбку для отозвавшегося седого