— Простите, извините, — повторяла она, прокладывая себе дорогу через скопление пассажиров.

Она успела выйти прямо перед тем, как двери закрылись, и услышала вздох облегчения, который испустили оставшиеся в лифте люди. Она попыталась сосредоточиться и по надписям и стрелкам на стенах определить, куда ей надо идти, но буквы прыгали у нее перед глазами и она наконец сдалась.

— Извините, — спросила она у проходящего мимо интерна, — вы не подскажете мне, где медицинская библиотека?

Он указал ей нужное направление, но не преминул заметить, что в библиотеку пускают только медицинский персонал. Джейн поблагодарила его, подождала, пока он не скрылся из глаз, а затем пошла дальше. Что ж, если библиотека закрыта для посторонних, придется ей сделать вид, что она на работе.

— Хелло, — обратилась она к женщине средних лет, решив, что именно та и есть библиотекарь. — Я Викки Льюис, секретарь доктора Мелоффа. Доктор просил меня собрать для него кое-какую информацию, пока он в отпуске.

— Проходите прямо.

Джейн глубоко вздохнула. Если женщина и подозревала что-то неладное, то очень хорошо это скрывала. «Пусть все и дальше пойдет так же легко», — молилась про себя Джейн, думая, как бы ей добыть нужную информацию.

— Вы не сможете мне помочь? — обернулась она к женщине.

— Я здесь для этого и нахожусь, — улыбнулась женщина-библиотекарь.

— Мне нужно руководство по психиатрии.

— У нас их много. — Женщина поднялась из-за стола и оказалась маленькой и круглой.

Она провела Джейн мимо стопок книг к задней стене, где на полках стояли ряды книг.

— Вот книги по психиатрии. Да вы и сами это знаете, — добавила она, как будто только сейчас поняла, что секретарь невропатолога должна ориентироваться в библиотеке. Она указала на самую толстую и потрепанную книгу.

— Здесь вы, вероятно, найдете все, что вам нужно.

— Спасибо. — Джейн взяла в руки увесистый том и оглянулась в поисках, куда бы ей присесть.

— Пройдите вон туда. — Женщина указала ей на ряд длинных столов, вдоль которых были расставлены стулья. Женщина помахала ей пальцами в воздухе и направилась к своему столу. Потом вдруг остановилась. — Как, вы сказали, вас зовут?

— Викки Льюис, — Джейн говорила почти шепотом, — секретарь доктора Мелоффа.

— Ну да, ну да. Он же в отпуске. Я понимаю.

— Сплавляется на плоту по горным речкам, — подтвердила Джейн, борясь с тошнотой и головокружением.

— Как это романтично.

— Каждому свое. — Джейн слышала, как она произнесла эти слова, пожимая плечами. Может, все же она была Викки Льюис.

Джейн с треском уронила фолиант на стол, чем отвлекла от занятий сидящего рядом интерна. Тот поднял голову, улыбнулся и вновь погрузился в чтение. Библиотекарь посмотрела на нее, затем выдвинула ящик стола и достала оттуда какой-то список. «Она что, проверяет, есть ли у доктора Мелоффа секретарша, которую зовут Викки Льюис?» — подумала Джейн. Она склонила голову над руководством по психиатрии, когда библиотекарь вновь посмотрела в ее сторону.

«Принимайся за работу», — сказала себе Джейн, найдя в разделе под буквой А слово Амнезия. По крайней мере, она хоть не забыла, как пользоваться книгами. Джейн с трудом подавила смешок. Украдкой подняла голову и посмотрела на женщину-библиотекаря, но та разговаривала по телефону и не слышала смеха Джейн. «Сосредоточься», — скомандовала себе Джейн, пытаясь выстроить слова в строчках в одну ровную линию.

Амнезия определялась, как полная или частичная неспособность вспоминать прошлые события. Амнезия может явиться результатом органического поражения головного мозга или эмоциональных проблем. Если амнезия возникает на основе чисто эмоциональных расстройств, то она является средством удовлетворения определенных эмоциональных потребностей и проходит, когда эти эмоциональные потребности теряют свою актуальность.

Как говорил ей доктор Мелофф, истерическая амнезия определялась в книге, как потеря памяти на какой-то период времени в прошлом или на определенные события, которые вызвали у пациента сильный страх или неудержимую ярость. Амнезия может стать причиной тяжелой депрессии. Может быть, ее депрессия — это результат ее заболевания, как утверждает Майкл? Что депрессия возникла вовсе не от таблеток, которыми ее пичкают?

Она нашла раздел «Фугитивный истерический статус» и быстро удостоверилась в том, что это диссоциативная реакция, которая следует за тяжелой эмоциональной травмой. «Ну скажите же мне что-нибудь, чего я не знаю», — просила Джейн авторов руководства. Она скользила взглядом по страницам, ощущая ухудшение настроения и нарастающее внутреннее беспокойство. Кажется, она не найдет здесь ничего полезного.

Но тут она увидела это: «Моментальная потеря импульсивного контроля может привести даже к попытке убить любимого человека и может сопровождаться потерей памяти, касающейся идентификационных данных собственной личности».

Неужели она действительно пыталась убить Майкла?

Джейн немедленно вспомнила ту растерянность, которая охватила ее в «Леннокс-отеле», лихорадочно пытаясь понять, что же с ней могло произойти. Она вспомнила тот ужас, который испытала, когда поняла, что могла убить кого-то, в глубине души чувствуя, что это было возможно. Все, что она узнала о себе за последний месяц, говорило о том, что у нее был отвратительный характер и вспышки ярости проявлялись по самым ничтожным поводам. Вполне возможно, что она пыталась убить своего великодушного мужа, с которым прожила одиннадцать лет. Но по какой причине? Из-за того, что он узнал о ее романе с Дэниэлом Бишопом? Может, он хочет превратить ее в растение в отместку за ее предательство?

Дальше в тексте говорилось, что этот тип потери памяти хорошо поддается лечению гипнозом или сильным внушением, в особенности когда оно проводится в обстановке, позволяющей больному отстраниться от психотравмирующей ситуации. Возможно, то, что она находится дома, в месте, где совершила преступление, мешает ее выздоровлению.

Она невовремя уснула, и это предотвратило ее первую встречу с психиатром. Следующая консультация была перенесена на шесть недель. Разговоры о гипнозе тоже предназначены для того, чтобы усыпить ее бдительность. Джейн покачала головой, на мгновение коснувшись холодной страницы книги. Очень даже возможно, что она никогда не узнает правду.

Может, ей попросить в полиции, чтобы ее загипнотизировали, подумала она, подняла голову и увидела знакомую хмурую физиономию доктора Клингера, который направлялся прямо к ней.

— Миссис Уиттекер… — узнал он ее. Вытащил из-под стола стул и уселся напротив нее.

— Доктор Клингер. — Ей стало интересно, не видит ли он через ее розовый свитер, как у нее забилось сердце.

— Вы меня помните? Я польщен.

— Даже страдающие истерической амнезией иногда что-то помнят. — Ей почему-то придала уверенности его неспособность улыбаться. — Но вы не сказали мне, что только персонал госпиталя может пользоваться библиотекой. Я это знаю, но предпочла проигнорировать.

— Очевидно, для вас было очень важно восполнить какой-то пробел в ваших знаниях.

— Да, мне хотелось узнать про себя несколько вещей.

— О вашем заболевании? — Он перевернул и посмотрел название книги.

— Нет, о систематическом каталоге библиотеки конгресса.

На минуту ей показалось, что доктор Клингер всерьез воспринял ее ответ.

— О, да, я понимаю, — отметил он, — это маленький сарказм.

— Страдающие амнезией больные весьма склонны к сарказму. Это написано здесь на странице тридцать три.

— Что еще удалось вам узнать?