Итак, Лори находила его сексуальным и привлекательным. Ему очень нравилось думать об этом снова и снова.

Открыв входную дверь квартиры, он пропустил ее вперед и помог снять пальто, при этом стараясь даже не коснуться ее. Он почувствовал, что тоже нервничает.

— Я разожгу камин и приготовлю тебе что-нибудь выпить, а ты пока располагайся. Ты предпочитаешь какое-нибудь вино или коктейль?

Лори стояла посреди комнаты и удивленно оглядывалась. Мебель была обита синим бархатом, на полу лежал индийский ковер в бежево-синих тонах, на светлых стенах две картины с австралийским пейзажем. Лори даже не смогла сдержать возгласа удивления.

— Но как у тебя красиво! — Потом тут же поправилась: — Господи, ну почему я в твоем присутствии говорю все не так? Извини, Кейд, я просто не ожидала… Ну вот, еще хуже!

— А что ты ожидала? Встроенный бар, постеры с мотоциклами и телевизор размером с комнату?

Она торопливо подошла к нему и тронула его за рукав шелковой тайской рубашки.

— Я не хотела обидеть тебя, Кейд, извини! — А сама тем временем продолжала оглядываться вокруг.

Дубовые стеллажи с книгами, стереоаппаратура, старинный сундук, используемый в качестве кофейного столика, на нем в медной вазе желтые хризантемы.

— Я просто представить себе не могла, какая у тебя может быть обстановка.

Она была так близко, что Кейд уловил запах ее шампуня и, что более опасно, запах кожи. Ее волосы золотились в отблесках пламени камина, огоньки плясали в глазах. Желание овладело им, он почувствовал, что теряет самообладание. Оторвав взгляд от ее лица, он уставился в камин. Его никто не вынуждал обещать ей, что она будет с ним в полной безопасности.

— Приготовить тебе что-нибудь выпить? — Голос внезапно охрип, предательски выдавая его состояние

Лори всегда была умной женщиной. Поняв, что с ним происходит, она отшатнулась, в глазах появилась настороженность. Но потом она сделала глубокий вдох и ответила как можно спокойнее:

— Я думаю, нам обоим не помешало бы выпить. Я бы предпочла белое вино. И, Кейд, расскажи мне о себе. Ты ведь тоже очень изменился.

Бесконечно благодарный ей за то, что она поняла его и не стала притворяться, он пробормотал:

— Я сейчас вернусь, а ты пока оглядись…

На кухне Кейд вынул из холодильника блюдо с копченой лососиной и налил два бокала шабли. Вернувшись, он застал Лори у книжных полок, с интересом разглядывавшую его любимые книги.

— Большинство книг я покупал во время путешествий. Я всегда знал, что когда-нибудь вернусь домой. Сначала отправлял их матери, а здесь впервые удалось собрать все вместе.

Она взяла в руки фигурку Будды.

— А это откуда?

Ее интерес был искренним, и Кейд, постепенно расслабившись, начал рассказывать ей о своих странствиях. Они выпили вина, закусили рыбой с ржаным хлебом. Подбросив в камин дров, он рассказал ей смешную историю о своей первой встрече с ламой, потом — о горах южного Чили, которые покорили его своей красотой.

— Именно там я впервые прочитал стихи Неруды, — сказал он.

— Я смотрю, у тебя тут есть книга на испанском языке.

— Да, я выучил его настолько, чтобы свободно читать.

— На верхней полке у тебя книги о музыке, о природе, а вон там учебники по бухгалтерии. Ты всем этим интересуешься всерьез?

— Я и так слишком разболтался, — отрезал он.

— Кейд, мне очень интересно, пожалуйста, ответь.

Лори больше не казалась испуганной, и он продолжал:

— Ну, я учился везде, где только мог. Вот, например, как-то на Рождество судьба закинула меня в Сидней. Мне было совершенно нечего делать, и я пошел на оперу «Мессия» в местном театре. И это меня так захватило, что я стал настоящим фанатом Оперы. Бухгалтерию я изучал в Сиэтле. А что касается природы, она меня интересовала везде, где мне удалось побывать.

— Вот поэтому ты так изменился, — задумчиво произнесла она.

— Когда я впервые увидел твою фотографию, то подумал, что не изменился вовсе, — заметил он с улыбкой.

— Нет, ты изменился и сильно, — настаивала Лори. — Теперь ты производишь впечатление человека, прекрасно понимающего, кто он и что он, человека, знающего себе цену. — Она резко остановилась. — Ну вот, я снова говорю слишком много.

Она еще раз оглядела комнату, украшенную удивительным набором различных вещей, собранных с явной любовью, каждая из которых имела собственную историю. Настоящая комната путешественника.

— Я завидую тебе, что ты так много путешествовал.

— А разве вы с Реем не путешествовали?

— Очень мало. У нас ведь были дети.

Кейд встал, чтобы отнести пустое блюдо на кухню, хотя на самом деле — чтобы подавить в себе желание дотронуться до нее.

— Может быть, нам перейти на кухню? Я хочу приготовить жаркое, — предложил он.

Лори послушно последовала за ним.

— Ну, теперь ты рассказывай, — попросил Кейд, доставая из холодильника заранее приготовленные ингредиенты. — Как поживают твои родители?

— Я не видела отца больше года, с матерью тоже встречаюсь довольно редко, — как-то чересчур торопливо ответила Лори. — А из чего будет жаркое?

— Из цыплят. Но почему вы теперь так редко видитесь?

— Тебе обязательно нужно это знать?

Он оглянулся на нее. Взгляд сразу поймал линию бедра, обтянутого юбкой, тонкую щиколотку.

— Я почти уверен, что между вами что-то произошло, иначе ты не жила бы так. Расскажи мне, Лори, о них и о Рее.

— Я постаралась забыть о них — из-за тебя, — ответила она с вызовом, который почему-то обрадовал его.

Он чувствовал, что ему необходимо знать о ней все, но не мог понять зачем. Он же больше не любит Лори. Во всяком случае, не так, как любил десять лет назад.

— Рей плохо обращался с тобой все годы, пока ты была замужем за ним? — спросил он.

— Нет, он мне просто изменял. Грубым он стал, когда познакомился с Шарлин, это теперь его новая жена. Ее отец богаче моего раз в десять. Рей не хотел быть инициатором развода, он довел меня до такого состояния, что я сама выгнала его, — вот в чем была подлость.

— Негодяй! — вырвалось у Кейда.

— Рэчел однажды увидела, как он ударил меня. Потом это повторилось, — слабым голосом продолжала Лори. — Вот поэтому она всякий раз бросается мне на защиту. Лидди ничего такого не видела, а я ей не рассказывала. Поэтому она все еще идеализирует своего отца и не может понять, почему он ушел. — Она подняла на него печальное лицо. — Как ты думаешь, Кейд, зря я ей ничего не рассказываю? Она ведь еще такая маленькая, как я могу сказать ей, что ее отец — плохой человек!

Кейд поставил бутылку с маслом на стол, вытер руки, подошел к ней и, обняв ее, сказал:

— Ты все сделала совершенно правильно.

— Я в этом совсем не уверена, — прошептала она и с внезапным вздохом припала к его груди, закрыв глаза.

Кейд держал ее в объятьях, прижимаясь щекой к волосам, ощущая мягкую округлость груди, его руки касались ее бедер. Он почувствовал, что возбуждается, но на этот раз решил не убегать. Ему было для этого слишком, хорошо. Он был дома. Внезапно он почувствовал, что она вся напряглась в его руках.

— Все в порядке, — прошептал он. — Я никогда не обижу тебя.