Я перевел дыхание.

— Не представляю, каким образом ты очутился здесь и почему...

Он поднял руку.

— Сейчас я хотел бы знать одно, — произнес он.

Он почесал короткую бороду, которая отросла у него в замечательно короткое время, и одновременно показал мне кольцо с голубым камнем, которое он носил на пальце.

— Что именно, говори, — ответил я.

— Каким образом получилось так, что тот, кто сейчас обратился к нам, имеет твой голос?

— Проклятье! — воскликнул я. — Ведь он с самого начала казался мне знакомым!

— Так в чем же дело? — настаивал Люк. — Ты ведь знаешь? Каждый раз, когда тебе грозит опасность, он предупреждает тебя — «Не двигайся дальше!» Он это делает твоим собственным голосом, как эхо.

— А ты давно идешь за мной?

— Довольно порядочно.

— А те бестии у расщелины, где я разбил свой лагерь?

— Да, это я избавил тебя от встречи с ними. Так куда же ты направляешься и кто с нами говорил?

— Пока что у меня есть только подозрение относительно того, что происходит. И вообще это довольно долгая история. Но ответ должен находиться вот за той грядой холмов.

Я махнул рукой в сторону зарниц.

Люк тоже взглянул в ту сторону, потом кивнул.

— Что ж, тогда — вперед!

— Но там землетрясение, и в самом разгаре, — заметил я.

— Оно, кажется, ограничено этой долиной. Мы можем срезать путь и обойти ее стороной.

— И с большей вероятностью повстречать на своем пути еще одну подобную катастрофу.

Он покачал головой.

— Создается впечатление, что тот, кто пытается остановить тебя, вынужден накапливать силы заново после каждой новой попытки.

— Да, но эти попытки становятся все чаще, — ответил я, — и с каждым разом они все эффективнее.

— Потому что мы все ближе к их источнику, да? — спросил он.

— Возможно.

— Тогда поспешим.

Мы спустились по противоположному склону холма, потом поднялись на другой и снова спустились.

Толчки к тому времени утихли настолько, что превратились в периодическое подрагивание почвы, а потом и вовсе прекратились.

Мы выбрались в новую долину, которая некоторое время уводила нас далеко вправо от нашей цели, потом плавно повернула в сторону бесплодных и голых холмов, в сторону нашей цели, где плясали молнии и фиолетовое небо разрезала низко нависшая, похожая на облако, граница.

Пока никаких новых опасностей не было.

— Люк, а что случилось той ночью на горе, в Нью-Мексико? — спросил я некоторое время спустя.

— Мне тогда пришлось быстро уходить, — ответил он.

— А тело Дэна Мартинеса?

— Я забрал его с собой.

— Зачем?

— Мне не хотелось оставлять улики на виду у любого случайного прохожего.

— Но на самом деле, это же ничего не объясняет.

— Я знаю, кивнул он.

Он перешел на медленный бег.

Я бежал рядом с ним.

— И ты знаешь, кто я такой? — продолжил я.

— Да.

— Откуда?

— Не сейчас, — сказал он. — Поговорим об этом после.

Он ускорил бег, я сделал то же самое.

— И почему ты за мной следил?

— Я ведь спас твою шкуру, разве не так?

— Да, и я тебе благодарен, но все же я хотел бы получить ответы на свои вопросы.

— Наперегонки до того косого камня, — предложил он.

И он помчался со всех ног.

Я тоже бросился бежать и догнал его, но как ни старался, не мог выйти вперед. И дышали мы слишком тяжело, чтобы задавать вопросы и отвечать на них.

Я заставил себя еще больше увеличить скорость.

Он сделал то же самое, держась со мной вровень. Наклонившаяся скала наша цель — была еще довольно далеко. Мы бежали бок о бок, и я сохранял свои силы для финишного рывка. Может быть, это просто ненормально, но мы с Люком столько бегали наперегонки... Теперь это была уже почти привычка. И старое соперничество. Он стал бегать чуть-чуть быстрее или я медленнее?

Мои руки работали как поршни, ноги гулко топали. Я взял дыхание под контроль и наладил нужный ритм.

Я вышел немного вперед, и Люк ничего не предпринял в ответ. Камень вдруг оказался гораздо ближе, чем казалось.

Мы шли в таком положении примерно полминуты, потом Люк словно с цепи сорвавшись, с удивительной легкостью обошел меня...

Так, пора прибавить...

Я заставил свои ноги переступать еще быстрее. Кровь грохотала в ушах. Я со всхлипом втягивал воздух и у меня все силы теперь уходили на бег. Расстояние между нами начало сокращаться. Наклонно стоящая скала становилась все ближе и ближе.

Я успел поравняться с ним до того, как мы пришли к финишу, но, несмотря на все усилия, я так и не смог обойти его.

Все также бок о бок мы пронеслись мимо камня и вместе рухнули на землю.

— Фотофиниш, — выдохнул я.

— Придется записать ничью, — прохрипел Люк. — Ты, как всегда, удивил меня в самом конце.

Я вытащил свою флягу с водой и протянул ему. Он прополоскал рот и вернул флягу мне. Постепенно, делая глотки по очереди, мы ее опорожнили.

— Проклятье, — сказал наконец Люк.

Он медленно поднялся на ноги.

— Посмотрим, что за этими холмами.

Я встал и пошел рядом с ним.

Восстановив дыхание, я сразу же сказал ему:

— Похоже, что ты чертовски много знаешь обо мне, а я о тебе — почти ничего.

— Наверное, — кивнул он. — А лучше было бы наоборот. Я уверен...

— Что это значит?

— Не сейчас, — ответил он все той же фразой. — После. Ведь невозможно же прочитать «Войну и мир» в обеденный перерыв.

— Я не понимаю...

— Время, — сказал он. — его всегда или слишком много или катастрофически не хватает. И в данный момент у нас его очень мало.

— Я совсем запутался.

— Еще бы.