Все оставалось в молчаливой неподвижности.

Еще один шаг...

Я немного подождал, потом сделал еще шаг.

Наконец, двигаясь очень медленно, я подошел к первому животному.

Это был отвратительный урод, покрытый чешуей цвета запекшийся крови.

Весила зверюга не меньше двух сотен фунтов, вся она была длинная и жилистая.

Приоткрыв острием меча пасть, я увидел острые отвратительные клыки.

Я мог себе спокойно позволить это сделать, потому что голова дьявольского создания была почти полностью отсечена от остальной части туловища. Должен заметить, что проделано это было явно весьма ловко и удивительно ровно.

Из разреза еще сочилась оранжево-желтая густая жидкость. Глядя с того места, где я стоял, я видел, что и два других создания были в точности такого же вида.

И они тоже были мертвы.

Вторая бестия, осмотренная мною, видимо, перед самой гибелью пыталась бежать, и у нее не хватало ноги.

Третью просто изрубили на куски.

Все они истекали оранжевой жидкостью и немножко пахли гвоздикой.

Я осмотрел вытоптанный пятачок, где все это происходило. В мешанине странной крови зверей, росы и отпечатков звериных лап я обнаружил следы очень похожие на отпечатки обычных сапог вполне нормальных размеров.

Я расширил радиус поиска и вскоре наткнулся на еще один совершенно отчетливый отпечаток.

Направление его указывало в сторону, откуда я пришел.

Мой преследователь?

Может быть сам П.?

Тот, кто пустил по моему следу собак?

И сам же пришел ко мне на помощь? Нет, абсурд...

Я покачал головой.

Я устал искать смысл там, где его, похоже, не было.

Я попытался продолжить поиски, но больше следов не обнаружил. Тогда я вернулся к спасительной расщелине, там подобрал ножны своего меча и сунул меч в ножны. Потом я повесил меч на пояс, а пояс прицепил через плечо, чтобы меч свисал вдоль спины.

Я не представляю, как я мог бы бежать с мечом на бедре.

Потом я немного перекусил холодным мясом и хлебом и выпил воды с глотком вина.

А потом я продолжил свое путешествие.

Большую часть следующего дня я бежал, хотя «день», наверное, не самое удачное название для передвижения под небесами в клетку или пересеченных пунктиром, или озаренных вращающимися огненными колесами, или фонтанами огня.

Я бежал, пока не устал.

Тогда я передохнул, поел и снова побежал.

Я экономил еду, потому что чувствовал, что за новой едой придется посылать очень далеко, а сама эта операция требует от организма энергетических затрат.

Я избегал срезать путь, потому что мгновенные переброски в кружении складок Отражений, эти дьявольские спринты тоже имеют свою цену, а я не хотел прибыть на финиш выжатым лимоном.

Я часто проверял, нет ли погони.

Обычно я ничего подозрительного не замечал, но иногда мне все же казалось, что я видел далекого преследователя.

Но здесь были возможны и другие объяснения, учитывая некоторые шутки Отражений.

Я бежал до тех пор, пока не почувствовал, что приближаюсь к своей цели.

На моем пути больше не возникало новых катастрофических катаклизмов, вслед за которыми обычно следовал приказ повернуть назад.

Я мельком подумал — что это могло значить?

Хороший знак, или же впереди меня ожидает что-то еще худшее?

В любом случае я уже знал, что еще один привал и небольшой отрезок пути после — и я окажусь там, куда направлялся.

Добавьте немного осторожности, пару приемов безопасности, и уже появятся основания для оптимизма.

Теперь я бежал через обширное похожее на лес образование кристаллических структур.

Были ли это живые существа или же просто геологические образования я не знал.

Кристаллы искажали перспективу, и смещение становилось затруднительным.

Тем не менее, я не обнаружил здесь, на этой стеклянной блестящей равнине, признаков живых существ, и это заставило меня принять решение устроить последний привал именно здесь.

Я наломал стеклянных веток и воткнул их в розовый грунт, консистенцией напоминающий наполовину схватившуюся замазку.

Вскоре у меня образовался круговой палисад до уровня моего плеча, центром которого был я.

Я смотал Фракира с запястья, сделал нужные указания и поместил его на гребень моей сверкающей стены.

Фракир удлинился, вытянувшись в тонкую нить, обвиваясь вокруг стеклообразных сучков.

Я почувствовал себя здесь в безопасности.

Я не верил, что какое-нибудь существо сможет пересечь барьер без того, чтобы Фракир не спрыгнул на него и смертельной хваткой не удавил бы его.

Я расстелил плащ, лег на него и заснул.

Как долго я спал — не знаю.

Не помню, снилось ли мне что-нибудь. Ничто не потревожило мой сон.

Наконец я проснулся, повертел головой, восстанавливая ориентировку, но вид со всех сторон оставался прежним — меня окружали переплетенные кристаллические ветви.

Я медленно поднялся на ноги, попробовал окружающую меня стенку на прочность.

Прочность оказалась вполне удовлетворительной, даже, пожалуй чересчур.

Выстроенная мною защитная стенка превратилась в стеклянную клетку.

Хотя мне и удалось отломить несколько веток поменьше, но они были, в основном сверху и не могли помочь мне освободиться.

Те ветки, которые я воткнул в грунт, стали заметно толще и, похоже, пустили крепкие корни. Они не хотели уступать ударам моего сапога.

Чертовское невезение вывело меня из себя.

Я взмахнул мечом, и стеклянные осколки брызнули во все стороны.

Я прикрыл лицо плащом и нанес еще несколько ударов, потом я заметил, что моя рука мокрая — по ней струилась кровь, некоторые из этих осколков были очень острые.

Я отложил меч и принялся снова пинать стены моей клетки ногами.

Стены трещали, звенели, но не поддавались. Обычно я не страдаю клаустрофобией, и жизни моей немедленная опасность не угрожала, но что-то в этой сверкающей тюрьме меня раздражало, даже приводило в бешенство вне зависимости от общей ситуации.

Я разъяренно бился со стеной минут двадцать и только потом пришел в состояние, когда смог задуматься над создавшимся положением.

Я оглядел переплетение веток, пока не заметил нить Фракира среди них.

Тогда я коснулся его кончиками пальцев и прошептал приказ.

Нить разгорелась, пробежала все цвета спектра, потом остановилась на оранжевом свечении.

Я быстро отошел к центру своей клетки и полностью завернулся в плащ.

Я решил, что, если я присяду, некоторые осколки пролетят большую дистанцию и сильнее ударят меня.

Поэтому я продолжал стоять, выпрямившись и защищая голову и шею руками и плащом.