чувствует разницы между молодой кукурузой и старой. А я, знаете ли, люблю молодую, мягкую… – Он смущенно улыбался, потирая седую бороду. – Вот она у меня и созревает понемногу. А много мне и не надо.

Крис посмотрел вокруг. Отсюда горы казались еще величественнее, чем из долины. Здесь, на высоте, воздух был чище и прозрачнее. Безжизненные скалы по ту сторону долины казались необычно близкими. Дальше лежала еще одна долина, и там тоже жили люди. А еще дальше высилась синяя стена далеких гор, и Крис видел отсюда, как густо они испещрены голубыми и коричневыми тенями скал, обрывов, разломов… Вершины скрывались в плотных серых облаках, а над этим слоем облаков клубились другие, они вздымались в небо, словно продолжение гор. И кто знает, что мы увидим, если поднимемся выше гор, выше облаков? Какие еще высоты?

– Красиво, не правда ли, – сказал Старик, проследив взгляд Криса. – Жить надо в горах, и как можно выше. Это полезно для здоровья и главное – для духа, для веры, в конце концов. Нескромно сказано, но я чувствую, что здесь нахожусь ближе к Богу, Надеюсь, мои чувства не связаны с возрастом. Но вы, похоже, поднялись сюда не для того, чтобы слушать мою болтовню?

– Мы хотим забрать вас с собой в деревню, – сказал Крис. – Здесь опасно оставаться.

– Нет, спасибо, – решительно отказался Старик.

– Рохас приготовил комнату для вас, – сказал Винн.

– Рохас? Да вы что? Он же замучает меня своими рассуждениями.

– Вы можете остановиться в любом доме, – сказал Крис. – Вам все будут рады.

– Они-то будут рады, – Старик ласково улыбался, словно говорил о своих внуках. – Но знаете, ведь все они крестьяне, люди земли. Они не могут говорить ни о чем, кроме удобрений и женщин. Насчет удобрений я вряд ли услышу от них что-то новое. А что касается женщин, то я перестал ими интересоваться, как только мне стукнуло восемьдесят пять. Всему, знаете ли, свое время.

– Это так, – засмеялся Крис. – Но поймите и меня. Здесь я не могу вас защитить от Кальверы.

– Не надо меня защищать. У меня уже есть защитники, – Старик, поколебавшись, добавил: – Слишком могущественные защитники. Если хотите, я могу вам их показать.

Не дожидаясь согласия гостей, он встал и прошел внутрь дома. Крис и Винн последовали за ним.

Дом Старика, сложенный из высушенных на солнце глиняных плит, примыкал вплотную к скале. Войдя внутрь, Крис обнаружил, что вместо четвертой стены в доме виднелся темный провал пещеры. Старик, пригнувшись, шагнул туда. Когда глаза Криса привыкли к полумраку, он увидел, что хозяин дома спускается в пещеру.

– Идите за мной, – раздался его голос. – Такого вы больше нигде не увидите.

Стены пещеры были ровными и высокими и уходили в черноту, свода не было видно. Но под ногами Крис ощущал гладкий пологий спуск. Впереди белела спина Старика. Через десяток шагов стало светлее, и они оказались в просторном квадратном зале с двумя горящими светильниками. По углам стояли четыре кувшина, испещренные затейливыми рисунками, в центре на невысокой колонне возвышалась каменная резная фигурка в половину человеческого роста.

– Вот мой защитник, – глухо сказал Старик. – Это Тлалок, Бог дождя.

Крис с интересом разглядывал черное тело, выпуклые белые зубы и глаза фигурки. В одной руке он держал змею, в другой – стебель кукурузы с заостренным початком. В его ногах кольцом выстроились пучеглазые лягушки.

– Я нашел эту пещеру случайно, – сказал Старик. – Искал место, где бы приткнуться, чтобы не жить в деревне. Я здесь уже пятьдесят с лишним лет, а светильники до сих пор не погасли.

– Это горит газ? – спросил Винн.

– Огонь, – ответил Старик. – Конечно, иногда я подливаю в них немного масла. Чтобы Тлалок не рассердился. Знаете, что бывает, когда он сердится? Да откуда вам знать…

– Мы и не узнаем, если вы не расскажете, – сказал Крис.

– Тлалок был третьим правителем мира, – сказал Старик. – До него миром правили гиганты, потом их победили ягуары. В итоге война завершилась страшным ураганом, все смешалось, и люди превратились в обезьян. Тлалок создал людей заново. Мужчины родились, чтобы пахать землю, а женщины – чтобы ткать. С тех пор мы едим хлеб и носим одежду. Но постепенно люди забыли о своем создателе и перестали поддерживать его огонь. Тлалок рассердился на них и лишшил людей воды. Началась страная засуха, которая закончилась всемирным пожаром. Так что Тлалока лучше не обижать.

– А что было после пожара? – поинтересовался Винн. – Я что-то слышал о всемирном потопе. Как насчет него, дошел он до ваших краев?

– Всемирный потоп случился гораздо позже, – сказал Старик. – После Тлалока миром правила богиня вод Чальчи. Ей хотелось расширить свои владения, вот она и залила весь мир. Люди превратились в рыб. И только при новом боге, Тонатиу, люди снова вышли на землю. Но теперь им пришлось хуже. Тонатиу требует крови. Он не может жить без нее, и пока кровь льется на землю, он посылает нам солнце. Если люди перестанут убивать друг друга, солнце не взойдет.

– Картина не слишком радостная, – заметил Винн.

– Все не так уж и плохо, – улыбнулся Старик. – Тонатиу не вечен. Кончится и его власть, и тогда Тлалок снова вернется к людям.

– К тем, кто уцелеет, – добавил Крис.

– Люди неистребимы, – уверенно сказал Старик. – Пойдемте в дом, здесь нельзя долго стоять. Дыхание человека вредно для старых красок.

Мужчины вернулись на веранду, и, щурясь от яркого света, Старик продолжил:

– Ну вот, теперь вы будете думать, что я дикарь, еретик или еще что-нибудь в этом роде. Так?

– Нет, не так, – сказал Крис. – Это устаревшие слова, они остались только в романах. Я бы сказал, что