морские странники

о том мне поведали,

что дом дружинный,

тобой построенный,

чертог обширный

пустеет вечером,

чуть солнца на небе

померкнет слава.

Тогда старейшины,

мои сородичи

из лучших лучшие,

меня подвигнули

тебе, о Хродгар,

отдать в услужение

рук моих крепость,

ибо воочию

сами видели,

как я из битвы

шел, обагренный

кровью пяти

гигантов поверженных;

а также было,

я бился ночью

с морскими тварями,

мстя, как должно,

подводной нечисти

за гибель гаутов;

так и над Гренделем

свершить я надеюсь

месть кровавую

в единоборстве.

Доверь, владыка

блистательных данов,

опора Скильдингов,

щит народа,

тебя заклинаю

я, прибывший

с дальнего берега,

о друг воителей,

доверь пришельцам,

мне с моею

верной дружиной,

отряду храбрых

охрану Хеорота!

К тому же, зная,

что это чудище,

кичась могучестью,

меча не носит,

я так же - во славу

великого Хигелака,

сородича нашего

и покровителя!

я без меча,

без щита широкого,

на поединок

явлюсь без оружия:

враг на врага,

мы сойдемся, и насмерть

схватимся врукопашную,

Небо укажет,

Бог рассудит,

кому погибнуть!

И если он

победит, как обычно

в этом зале,

тогда уж гаутов,

моих соратников,

он беспрепятственно

пожрет, злобесный;

тебе же не будет

забот похоронных,

коль скоро сгину,

меня утащит

окровавленного

в свою берлогу,

в багровокипящий

болотный омут,

и в клочья тело

мое растерзает

себе на мясо,

а мне уже пищи

не нужно будет.

И если сгибну,

похищенный битвой,

мои доспехи

пошлите Хигелаку,

меч и кольчугу

работы Вилунда,

наследие Хределя.

Судьба непреложна!'

8

Скильдинг-властитель,

Хродгар вымолвил:

'К нам ты ныне

явился, Беовульф,

как друг и защитник,

верный долгу;

ведь было: в споре

убивши Хадолафа,

из рода Вильвингов,