нападают ночью на стражей, спавших там, убивают их и под покровом темноты дают условный знак Цезарю; тогда он с большей частью войска двинулся к городу, чтобы попытаться напасть на него, а на захваченную вершину посылал один отряд за другим, которые оттуда нападали на другие, ниже лежащие холмы. Тут страх и смятение охватили варваров, которые все одновременно подвергались нападению со всех сторон; особенно же находившиеся на холмах испугались ввиду отсутствия на вершинах воды, как бы их не отрезали от прохода к ней. Поэтому они все сбежались в Промону.
26. Тогда Цезарь окружил стеной периметром в сорок стадиев133 вместе и этот город и два холма, которые еще были во власти врагов. Между тем, Цезарь двинулся против вождя далматов Тестима, который вел на помощь осажденным в Промоне другое войско, разбил его и загнал в горы и еще на глазах Тестима взял Промону, не закончив окружения ее стеной. Дело в том, что, когда осажденные сделали вылазку и были быстро обращены в бегство, вместе с ними, бежавшими, римляне ворвались в город и третью их часть там внутри убили; остальные бежали на вершину в крепость, и когорта римлян была поставлена, чтобы сторожить их у ворот крепости. На четвертую ночь варвары напали на этих воинов, и когорта из страха покинула ворота. Но Цезарь сдержал натиск врагов и на следующий день принял добровольную сдачу; когорту же, которая покинула место охраны, он наказал, по жребию казнив каждого десятого и, вдобавок к каждому десятому, - двух центурионов. А остальным он велел в течение этого лета давать в пищу вместо хлеба овес.
27. Так была взята Промона. Тестим же, видя ( vn) это134, велел своему войску рассеяться и бежать, кто куда может; поэтому римляне не могли их далеко преследовать, боясь, ввиду незнания дорог и пересекающихся следов бежавших, разделиться на много частей. Тем не менее, они берут город Синодий на краю леса, в котором далматы устроили засаду войску Габиния в глубоком и длинном ущелье между двух гор, где они хотели устроить засаду и Цезарю. Он же сжег Синодий и, послав войско в обход по вершинам гор, чтобы оно двигалось по обе стороны совместно с ним, сам шел по ущелью, рубя лес, захватывая города и сжигая все, что он брал по дороге. Когда Цезарь осаждал город Сетовию, на помощь осажденным явилось одно войско варваров, которому Цезарь, встретив его, помешал войти в Сетовию135. В этом бою он был ранен ударом камня в колено и много дней после этого лечился. Когда ему стало легче, он вернулся в Рим с тем, чтобы стать консулом вместе с Волкатием136 Руфом, оставив для окончания войны Статилия Тавра137.
28138. Вступив в должность консула в первый день года139, он в тот же день, передав магистратуру Автронию Пету140, тотчас устремился опять против далматов, являясь в то же время одним из триумвиров: оставалось еще два года второго пятилетия этой власти, которую они самим себе по окончании первого пятилетия продолжили и которую утвердил народ. Далматы, уже страдая от голода, отрезанные от получения продовольствия извне, когда пришел Цезарь, встретили его и с мольбой сдались ему, дав заложниками семьсот детей, которых требовал и (ka})141 Цезарь, и римские знамена Габиния. Они обещали также уплачивать налог, значившийся за ними в недоимке со времени Гая Цезаря142, и стали с этого времени послушны римлянам143. Знамена Цезарь поместил в так называемый портик Октавии. После того, как были покорены далматы, и дербаны (Derbano})144 также, когда к ним приблизился Цезарь, с мольбой просили прощения, дали заложников и обещали уплатить невыполненные ими налоги. Были заключены договоры с теми145, к которым подходил Цезарь, и при заключении договора они давали заложников. Те же, к кому он из-за своей болезни не мог подойти, не давали ни заложников и договоров не заключали. По-видимому, и эти были подчинены впоследствии. Так Цезарь покорил всю Иллирийскую землю, как ту, которая отпала от римлян, так и ту, которая раньше не была им подчинена146. Поэтому сенат постановил дать ему за завоевание Иллирии триумф, который Цезарь справил впоследствии вместе с триумфом над Антонием147.
29. Остальные народы, которые считаются римлянами принадлежащими к Иллирии, это - реты и норики, живущие впереди пеонов, а после пеонов - мисы, земли которых простираются до Эвксинского Понта. Так вот, ретов и нориков подчинил Гай Цезарь, воюя с кельтами, или же Август, когда он покорял пеонов; ведь они находятся между этими двумя народами148, и я не нашел никакой особой войны против ретов или нориков149; поэтому мне кажется, что они были завоеваны вместе с другими из своих соседей.
30. На мисов150 сделал нападение Марк Лукулл151, брат Лициния Лукулла, воевавшего с Митридатом, и дошел до реки, где находятся шесть эллинских городов, соседних с мисами152: Истр, Дионисополь, Одесс, Месембрия, Каллатида и Аполлония153; из этой последней Лукулл привез в Рим огромную статую Аполлона и поместил ее на Палатине, и я не нашел сведений о каком-либо другом походе против мисов за время существования республики; даже при Августе они не были обязаны платить подати. Подчинены они были Тиберием, который после Августа был у римлян императором154. Но все то, что произошло до захвата Египта по соизволению народа, мною описано каждое само по себе; то же, что после захвата Египта эти императоры захватили или присоединили, будет рассказано после общих дел, так как это было их личным делом; там я скажу больше и о мисах. Теперь же, так как римляне считают мисов принадлежащими к Иллирии, а это мое сочинение сообщает о событиях в Иллирии, - чтобы сочинение было законченным, представляется необходимым сказать наперед, что Лукулл напал на мисов, будучи полководцем римского народа, а Тиберий завоевал их в силу монархической власти.
Фр. [Из неизвестного граматика; Bekk., An., стр. 173, 33]. Аппиан в Иллирийских делах155 употребляет формы Sis}noy и Sis}nhn.
Аппиан. Римская история. Сирийские дела.
СИРИЙСКИЕ ДЕЛА.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
1. Антиох, сын Селевка и внук Антиоха, был царем сирийцев, вавилонян и других племен. Он был шестым в ряду потомков Селевка, который после Александра царствовал над Азией по Евфрату; напав на Мидию и Парфию и на другие племена, отложившиеся еще до него, и совершив много великих подвигов, он получил за это прозвище Антиоха Великого; гордясь совершенным им и полученным за это прозвищем, он напал на глубинную Сирию и на те области Киликии, которые принадлежали Птолемею Филопатору, еще мальчиком ставшему царем Египта, и ими завладел; нисколько ни с чем не считаясь, он двинулся на пригеллеспонтские области, на эолийские и ионийские города, под предлогом, что они принадлежат ему как властителю Азии; ведь и раньше говорил он - они подчинялись царям Азии. Переплыв в Европу, он двинулся на Фракию и силою подчинил отказавшиеся ему повиноваться племена; он укрепил Херсонес и заселил Лисимахию; ее основал Лисимах, воцарившийся над Фракией после Александра, с тем чтобы она была ему укрепленным пунктом против фракийцев; фракийцы же, когда Лисимах умер, разрушили ее. И вот Антиох стал ее заселять, призывая беглецов из владений Лисимаха, покупая обращенных в рабов пленников, прибавляя к ним других, давая быков, овец и железные орудия для земледелия и ничего не упуская, чтобы быстрым темпом укрепить город. Это место ему казалось в высшей степени важным укреплением против всей Фракии и самым удобным складочным местом при выполнении остальных его замыслов.
2. Но это послужило для него началом явного разногласия также с римлянами. Когда он стал захватывать, один за другим, греческие города, то большинство их жителей из страха захвата силой подчинялись ему и выдали гарнизоны, но жители Смирны, Лампсака и другие держались еще против него и отправили послов к римскому полководцу Фламинину, недавно в большой битве в Фессалии победившему Филиппа Македонского. Ведь дела Македонии и греков имели общие точки соприкосновения и по месту, и по времени, как мною это показано в 'Греческой истории'. И уже между Антиохом и Фламинином были некоторые взаимные посольства и безуспешные попытки соглашения. И римляне, и Антиох с большим подозрением относились друг к другу: римляне полагали, что Антиох не останется спокойным, находясь под обаянием величия своей власти и расцвета удач; Антиох же полагал, что только одни римляне будут особенно препятствовать расширению его могущества и помешают ему при его попытке переправиться в Европу. Но вообще у них не было явных причин для враждебных отношений. В то время в Рим прибыли послы от Птолемея Филопатора; он жаловался, что Антиох отнял у него Сирию и Киликию. Римляне охотно ухватились за этот предлог, случившийся для них очень кстати, и отправили послов к Антиоху, которые на словах имели намерение примирить Птолемея с Антиохом, на деле же внимательно разглядеть планы Антиоха и помешать ему, сколь они смогут.
3. Стоявший во главе этого посольства Гней1 стал требовать от Антиоха предоставить Птолемею, другу римского народа, управлять теми землями, которые ему оставил отец, а те города в Азии, которыми управлял Филипп Македонский, оставить автономными: ведь несправедливо, чтобы Антиох владел тем, что римляне отняли у Филиппа. И вообще, сказал он, непонятно, чего ради Антиох предпринял такой поход, пришел со столь огромным войском из середины Мидии в приморскую Азию и вторгся в Европу, подчиняя в ней города своей власти и пытаясь покорить Фракию, если все это не имеет целью подготовку другой войны. На это Антиох ответил, что Фракию,
