морионом.

– Простите, с чем? – удивился Тавров. – С медленно действующим ядом, что ли?

– Нет, никаких ядов! Тут оружие похитрее. Морион – это камень, обладающий сильным магическим действием, – объяснил Радун. – С точки зрения минералогии это просто черный кварц. А с точки зрения магической практики он дает возможность общения с потусторонними силами, дающими владельцу камня знания о загробном существовании умерших людей. В общем, это нечто вроде окна в загробный мир со всеми вытекающими из этого последствиями. Важно, что морион может влиять через своего любимого хозяина не только на отдельных людей, но и на целые группы и даже дает возможность руководить огромной толпой! Однако есть один нюанс, который существенно ограничивает его применение магами: если камень использовать в корыстных целях, то он может страшно отомстить своему владельцу, хотя и не станет препятствовать ему в темных делах. Обычно такой человек с течением времени впадает в глубокое безумие, из которого нет возврата.

– Но как же маг использовал морион, если неизбежно должен был за это поплатиться? – недоумевающе спросил Тавров.

– Тут есть один нюанс, которым этот не очень способный, но весьма хитроумный маг и воспользовался. Дело в том, что камень в умелых руках действительно обладает сильным лечебным действием. Морион помогает избавиться от наркотической зависимости любого типа и любой тяжести, очищает кровь, рассасывает кровяные сгустки и восстанавливает поврежденные ткани, помогая тем самым прийти в норму даже после тяжелейших инсультов и инфарктов; выводит из организма разнообразные шлаки, с которыми не справляются медицинские препараты. Ему по плечу любые заболевания опорно-двигательного аппарата и позвоночника. Специфическое действие мориона в том, что он собирает в себя негативную энергию владельца и преобразует ее, но не накапливает в себе – особенно если камню почаще устраивать холодные проточные процедуры. Он даже обладает силой убивать раковые клетки и выводить их из организма. Но это происходит только в руках знающего и опытного мага. Морион абсолютно бесполезен для простых смертных и даже смертельно опасен, поскольку, являясь окном в загробный мир, может не только сбрасывать негативную энергию туда, но и черпать ее оттуда. Вот этим свойством и воспользовался «кореш» Сиплого! Он передавал в качестве оберега своим жертвам кольца, серьги или кулоны с морионом. Люди таким образом становились владельцами смертельно опасных украшений. Камни добросовестно черпали негативную энергию из загробного мира, передавали ее своим ничего не подозревающим владельцам, а те стремительно чахли и умирали на глазах у бессильно разводящих руками врачей. Как известно, врачи способны придумать убедительное объяснение даже тому, чего не понимают. Так что все эти смерти медики объясняли «вполне естественными причинами». Вот такая механика! Сиплый с чувством гордости за своего «кореша» сообщил мне, что почти за десять лет своей «целительской» практики тот таким методом отправил на тот свет не меньше полутора сотен человек!

– Ну, положим, немало наберется дипломированных врачей, которые по части попавших на тот свет по их вине далеко перекрыли этот рекорд! – иронически заметил Скавронов. – Но вот по чистой корысти… Тут конкурентов немного, разве что только эсэсовский врач Менгеле. Значит, фамилии или хотя бы клички серийного убийцы-мага Сиплый так и не назвал?

– Нет, к сожалению, – подтвердил Радун. – Скажу честно: я был бы рад, если бы вы положили конец его деятельности. Такие люди очень опасны. Даже обладая весьма ограниченными способностями и колдовскими навыками, он уже сумел причинить столько бед! А что будет, если ему вдруг удастся заполучить в свои руки более мощный магический инструмент? Тут даже и представить страшно, что ему может прийти в голову!

– Интересно, а где он брал столько ювелирных украшений с морионом? – спросил Тавров.

– Морион используется в украшениях наряду с обычным кварцем, а также дымчатым кварцем, который иногда называют «раухтопаз», – кстати говоря, к топазу раухтопаз не имеет никакого отношения, – пояснил Радун. – Вплоть до начала двадцатого века морион было модно использовать в качестве камня в так называемых «поминальных» или «траурных» перстнях, которые заказывали в память об умершем близком человеке. Обычно на камне делали гравировку в соответствующем духе: скорбящая женщина, погребальная урна или печальный ангел. Некоторые клали перстни под подушку, чтобы во сне увидеть умершего. Так что украшения с морионом никаких подозрений у обычного человека не вызывают.

– Да, страшное оружие, – поежился Тавров. – Вроде бы обычный кусок кварца, а какую силу дает мерзавцу!

– Но в этой силе заключается и его слабость, – многозначительно заметил Радун.

– И в чем же она? – удивился Скавронов.

– По широкому использованию мориона его и можно попробовать вычислить, – ответил Радун. – Такая бурная деятельность не могла остаться незамеченной. И то, что его не привлекали к судебной ответственности, ничего не означает. Ищите!

– А ведь Радун прав! – заметил Тавров, усаживаясь с машину. – Ведь у кого-то столь многочисленные инциденты с обладателями мориона обязательно должны были вызвать подозрения!

– У кого, например? У органов правопорядка? Так они в чертовщину не верят принципиально! – возразил Скавронов. – Им забот с обычными преступниками хватает, а за черную магию у нас еще пока никто не сел и в ближайшее время не сядет. Это я вам говорю как действующий сотрудник этих самых органов. Ну нет у нас статьи за доведение до смерти при помощи магии!

– Почему только органы? – не согласился Тавров. – А кто зачастую привлекает внимание общественности к фактам, которые тщательно скрываются? Неужели никто из журналистов не сунул нос в эту историю?

– Точно! – воскликнул Скавронов. – Валерий Иванович, вы гений! Ведь излюбленное поле деятельности мага – присвоение собственности его жертв, в первую очередь квартир. Я знаю одну журналистку, проводившую расследование квартирных махинаций. Вполне возможно, что наш объект попадал в поле ее интереса.

Скавронов достал из кармана потрепанную записную книжку и принялся лихорадочно листать ее страницы.

– Вот! Ольга Фокина!

Скавронов достал мобильник и набрал номер.

– Госпожа Фокина? Вас беспокоит Скавронов Виталий Сергеевич. Помните такого? Ну-ну, блесните профессиональной памятью! Да, верно. Следователь прокуратуры. Блеснули, что и говорить! Я бы хотел получить у вас консультацию по одному вопросу. Когда вы сможете уделить мне и моему коллеге немного времени? Хорошо, мы подъедем к вам. До встречи!

Скавронов спрятал мобильник и удовлетворенно сообщил:

– Она сейчас работает дома и предложила ехать прямо к ней. Едем?

– Какие могут быть вопросы?! Разумеется! – с энтузиазмом отозвался Тавров.

По счастливому стечению обстоятельств журналистка Ольга Фокина жила недалеко от Красноармейской, на улице Супруна, поэтому через пятнадцать минут Скавронов и Тавров уже входили в подъезд старого дома. На пятом этаже в дверях квартиры их уже ждала миловидная женщина лет тридцати.

– Познакомьтесь, Оля! Это частный детектив Тавров Валерий Иванович, помогает мне в расследовании одного запутанного дела.

– Ольга Фокина, – протянула руку девушка. – Проходите. Чай, кофе?

Скавронов выбрал чай, а Тавров – кофе. Минут через пятнадцать они уже сидели за круглым столом большой и единственной комнаты квартиры, являвшейся одновременно и гостиной, и спальней, и рабочим кабинетом журналистки.

– Так что вас привело ко мне, господа сыщики? – с нескрываемым любопытством спросила Фокина, наливая гостям выбранные ими напитки.

– Оля! Если мне не изменяет память, вы когда-то занимались изучением квартирных махинаций, – начал Скавронов.

– Вам память не изменяет, Виталий Сергеевич! – улыбнулась Фокина. – Но с чего это вы вдруг заинтересовались махинациями? Ведь вы всегда ловили убийц и бандитов. Ведь так?