обязательно облезет. Где это видано - домовой с лысиной на боку? Ты их накажи, начальник, обязательно накажи за Михрюточку-сироточку!
- Ладно, домовой, пошлю я бесов наказать этих малолетних богомолок. Я им покажу, как на моем острове по сараям нелегальные молитвенные собрания устраивать! - пообещал Кактус, раздраженно подрагивая колючкой под левым глазом.
Довольный Михрютка разгуливал теперь среди бесов, показывал облезлый бок и жаловался: «Молитвой контузило!».
- Привет, Михрютка! - окликнул его Недокопка. - Ты чего тут ошиваешься?
- На отдыхе. Раненый я.
- Слушай сюда, домовой. Когда Жан вернется из салона красоты, расскажи ему, что дельце, которое они затеяли с Жанной, пошло-поехало совсем в другую сторону, - и Недокопка поведал Михрютке о том, что произошло в офисе Мишина.
- Не слабо! - восторженно взвизгнул домовой и полетел домой - поджидать Жана с хозяйкой. Домового переполняло чувство злорадного торжества. И бесы чувствовать умеют.
- Я думаю, пора ей рассказать, - сказал Юра.
- Кто она такая, чтобы я перед ней отчитывалась?
- Ёж - птица гордая, пока не дадут пинка - не полетит. Смотри, Юлька, доиграешься…
- Ни до чего я не доиграюсь, и вообще - это моя игра!
- Твоя, твоя… Опаньки! А ну-ка, тихо, девчонки, я голоса чьи-то слышу!
- Кира с Гулей? - с надеждой спросила Юлька.
- Нет, голоса мужские. - Юрик осторожно подошел к двери и прислонил к ней ухо. - Тихо, они сюда идут!
- Ой! - пискнула Юлька и бросилась в объятия сестры, та прижала ее к себе и тоже прислушалась.
Грубый мужской голос негромко пробормотал за дверью:
- Все в порядке, замок на месте.
- Ладно. Через пару часов опять подойдем, проверим.
- Слушай, Вован, а тебе не хочется взглянуть, что это за девчонки, за которых пахан два «лимона» требует? Стоят ли они двух «лимонов»?
- Ну, если хочешь - взгляни. Можешь даже потрогать. Код замка ты знаешь.
- Счас откроем…
У двери сарая стояли два крепко сбитых черных человека, то есть не совсем чтобы черных, но в черной кожаной одежде и с черными мыслями наготове.
За их спинами стояли бесы, похожие на огромных оживших снеговиков, но не смешных, а очень страшных: с огромными угольными зубами и голубоватыми круглыми льдинками вместо глаз.
- Отморозки явились! - сказал Юлиус, с тревогой глядя на жутких снеговиков.
Увидев, что один из черных людей достал ключ и собирается открыть замок и войти в сарай, Ангел Иоанн ласточкой слетел с крыши, а за ним устремился и Юлиус. Хранители выбросили мечи и с двух сторон одновременно коснулись ими висевшего на двери замка. Отморозки хотели им помешать, но передумали, испугавшись раскаленных мечей.
Один из черных людей протянул руку к замку, дотронулся до него и тут же с истошным криком отлетел метра на три и угодил прямо в заросли крапивы.
- Вот так-то, - сказал Иоанн, и Ангелы убрали мечи.
- Ой, блин! Что ж это нас не предупредили, что замок под током?
- Не предупредили - значит, не надо было. Вставай, пошли отсюда. Сказано - проверять снаружи, вот и не надо было тебе лезть. Придется доложить…
Ребята услышали, как за окном прошуршали ветки, затрещали под тяжелыми шагами сухие сучья, а потом за стенами сарая снова наступила тишина.
За черными людьми двинулись в кусты и бесы-отморозки, и только там, где они стояли, на траве остались два инистых круга.
- Юрик, что делать будем? - взмолилась Юлька. - Ты у нас один мужчина, выручай.
- Дошло до тебя, гордая птица-ёж? Только я понятия не имею, что тут можно предпринять. Решетки нам не выломать, подкоп рыть нечем, кричать опасно - бандиты услышат. Прямо садись и молись!
- Правильно! - сказала Аня. - Нам остается одно - молиться нашим Ангелам Хранителям. Я так рада, Юрик, что вы это понимаете.
- А я рад, Аня, что вы не теряете чувство юмора, - невесело усмехнулся Юрик. - Юлька вон совсем скисла и потекла. И ведь это она, она все затеяла! Юлька, сейчас самое время ввести Аню в курс дела.
- Не буду! - Юлька сердито отвернулась.
- Тогда я сам все расскажу. Ум хорошо, два лучше, а три - это уже консилиум. - И Юрик обстоятельно рассказал Ане всю историю с киднеппингом, включая нападение на Киру.
- Юра, а что такое «лимоны», про которые там за дверью говорили? - спросила Аня сдавленным от обиды, горя и страха голосом. - Это случайно не гранаты?
- Нет, псковитяночка наивная, «лимоны» - это по-блатному миллионы.
- А вы какой выкуп с моего папы требовали?
- Десять тысяч долларов…
- Так много?!
- Десять тысяч долларов за каждую.
- Я только не понимаю, - сказала Юлька, - как это двадцать тысяч зеленых превратились в два миллиона, про которые те за дверью говорили?
- Чего ж тут непонятного? В твою игру, Юленька, серьезные люди включились, вот и пошла игра на серьезные деньги.
- Да ладно тебе пугать! Достанет папка деньги и отдаст им. Неужели ему два миллиона дороже двух дочерей? Ну, потом поругает меня, конечно…
- Юлька, признайся: это ты сама себя уговариваешь или сестру? - спросил Юрик. - Я вот боюсь, что с моего отца потребуют не меньше, если не больше, - я все-таки единственный сын и наследник. Да, Юлька, заварила ты кашу…
- Ага, пока дело только нас с Анькой касалось, так вы все веселились, а как тебя самого задело - так я одна во всем виновата стала!
Нет, Юльку пробить было непросто, и Юрик махнул рукой, не стал больше спорить. К тому же в глубине души он понимал, что Юлька в чем-то права.
И вот потянулись для несчастных узников долгие и унылые часы заключения в мрачной темнице. Пытались они разговаривать о чем-нибудь постороннем, но в голову лезли только тревожные мысли; предложила Юлька поесть - кусок никому в горло не шел. Сидели, молчали, переживали, думали.
В это время утомленная борьбой за красоту, а также неизвестностью, Жанна вернулась домой. Она специально поехала в салон красоты, чтобы иметь стопроцентное алиби на этот день, но, не имея информации о том, как идет киднеппинг, изводилась и нервничала.
Жан, прибыв домой вместе с Жанной, тотчас вызвал к себе Михрютку и потребовал доложить обо всем, что произошло за это время с сестрами.
Михрютка катался перед Жаном по полу, держась всеми восемью лапами за круглый живот, и надрывался от хохота.
- Ой, не могу! Ой, помру со смеху! - надрывался Михрютка. - Что тут у нас без тебя содеялось, Жанчик!
- Ты докладывай, докладывай. Потом будешь кататься и кривляться, - холодно осадил его Жан. - Ну, в чем дело?
- Наша-то хозяюшка как прокололась! Девчонки попали в руки настоящих бандитов, и те требуют с Мишина за них выкуп - два миллиона. Мишин собирается занять эти два миллиона у одного живоглота под
