— Послушай, все, что тебе надо, — это снова проплыть внутри привидения к гробу, где спит его тело, там ты установишь маячок, к которому я смогу перенестись. После этого я смогу вынести из подземелья и тебя, и тело вместе с привидением к другому маячку, который находится в гильдии балаганщиков. Это и будет твоя услуга гильдии балаганщиков,

и, если ты справишься, мы тебе даруем титул Принцессы Цирка и все регалии, что ему сопутствуют.

Что такое — маячок? — нахмурившись, спросила Маша.

Этому учат юных странников, —

поспешно ответил Александр, — просто ты этого не проходила. Берешь два одинаковых предмета — камушки, желуди, бусинки, все, что угодно, главное — твердое и прочное, и, для твоего удобства, желательно, чтобы умещалось в кулаке. Определенным образом заряжаешь. Затем один предмет остается дома, второй ты берешь с собой. Устанавливаешь его в нужном месте, делаешь посыл (Александр щелкнул пальцами) и — оп-ля! — между предметами появляется связь, невидимая дорога, по которой ты можешь путешествовать туда и обратно. Главное — предметы должны быть абсолютно одинаковыми, а то дорога получится кривая и ты попадаешь не туда, куда собиралась. Тебе все понятно?

— Все, кроме одного. Я не умею — как вы сказали — делать «посыл». — И Маша демонстративно щелкнула пальцами здоровой руки.

— Из наших никто не умеет, — поддержали ее ребята.

— Первокурсники, — проворчал Александр.

— Может, я сползаю в подземелье в другой раз? — спросила Маша.

— Нельзя. Привидение не выдержит долго вдали от тела, — ответил Великий Шут.

— И что со мной будет? — испуганно спросило привидение.

— Ты растаешь в воздухе, а твое тело умрет на самом деле, — безжалостно ответил Александр и тяжело вздохнул, глядя на Машу.

— У нас нет выбора. Либо ты осваиваешь посыл в течение часа, либо мы навсегда теряем надежду выяснить, что за человек спит в подземельях Мудреного и зачем это нужно правителю, — подвел итог Великий Шут.

— Ты слышал? — обратился Никита к привидению. — Возможно, ты важная шишка!

— Маша, а ведь может быть, что ты именно за этим пришла в наш мир: спасти привидение! — возбужденно завопил Илья. — И значит, прямо из подземелья ты отправишься домой!

Маша оглядела собравшихся и глубоко вздохнула:

— Давайте, учите.

— Сдвинь чашку, — приказал Александр, указывая на пустую чашку из-под кофе. — Щелкни пальцами и пожелай, чтоб она сдвинулась!

Маша посмотрела на грязную чашку. Пожелала. Щелкнула. Чашка так и осталась стоять.

«Они все тут чокнулись», — подумала Маша.

— Еще раз, — недовольно сказал Александр.

Маша щелкнула еще раз. Потом еще. Потом еще и еще… Чашка стояла, блистая округлыми боками.

— Ты недостаточно этого хочешь, — предположил Никита. — А ты представь, что, если у тебя все получится, ты попадешь домой. Ты хочешь домой?

Маша очень хотела домой. Хотела прижаться к маме и попросить у нее прощения, рассказать папе про искусство шарлатанов и услышать, как он смеется над ее рассказом. Хотела поваляться вволю на диване перед телевизором, увидеть солнечные зайчики на портрете прадедушки, взять с полки любимую книгу, поболтать со Светкой Новоруссовой, купить в киоске шоколадку… Но чашка наплевала на ее желания и на онемевшие пальцы. Она стояла и не двигалась.

— Друг мой, насколько вы уверены в этой девочке? — спросил Великий Шут господина Нескучного. — Откуда вы знаете, что она и в самом деле обладает способностями проходить сквозь ткань миров, а не сбежала из приюта для детей незарегистрированных магов?

— Она не из нашего мира, — вступился за Машу Никита.

— Чтобы пройти сквозь ткань миров, необходимы куда большие способности, чем сдвигание чашек, — ответил Великий Шут. — Ну же, магистр, вы уверены, что не ошиблись?

Александр Нескучный поднял на Машу усталые глаза. Он ничего не говорил, и в его взгляде было только ожидание. Он словно просил: «Давай, докажи, что ты на что-то способна. Покажи им…» Девочка поняла, что через несколько мгновений ожидание в глазах учителя сменит глубокое разочарование. Сейчас они уйдут, бросят ее здесь, потому что будут думать, что она обманщица. Что сбежала из приюта. Никакая она не Освободительница и не сквозняк. Бездарность. И в самом деле, с чего она взяла, что сможет вернуться домой? Маша вздрогнула. Она не свергнет Мудреного и не освободит узников. Она состарится и умрет в чужом мире, всеми отвергнутая, и все только потому, что не способна даже сдвинуть чашки, в то время как подлая Яна меняет наряды одним щелчком пальцев. Маша поняла, что никогда не вернется домой, Она не увидит маму и папу. Без надежды она щелкнула пальцами в очередной раз, с ненавистью глядя на чашку…

Внезапно под землей раздался гул. Дрогнул столик, заколыхались зеленые листья. Никита успел подхватить блюдо с колбасой, но вся остальная посуда, включая пресловутую чашку, попадала на пол и разбилась. Рассыпались румяные яблоки…

— Это она сделала! — завопил Илья, но магистр зажал ему рот, чтобы на его крик не сбежались любопытные из зала.

— Ну зачем же так круто, — усмехнулся Великий Шут. — Сразу землетрясение…

— Это не я, — бледнея, прошептала Маша. — Это случайность…

— Не смей! — вдруг закричал магистр. — Не смей забывать! Вспомни, что ты чувствовала, и повтори еще раз!

Маша напряглась и щелкнула пальцами. Ничего не произошло. Подумала: «Я никогда не увижу маму и папу». Щелкнула еще раз. Послышался разочарованный вздох, но девочка не позволила себе обращать внимание на что-либо, кроме своих ощущений. Посмотрела на пустой стол, представила, как стояла на нем чашка, как насмешливо она сверкала крутыми боками. Щелкнула еще раз, уловив в себе что-то новое, вроде щекотки… Осколки вылетели из-под стола и соединились. Чашка стояла целая и невредимая. Маша щелкнула пальцами, уверенней ловя ощущение странной щекотки. Рядом с пальцами встала ваза, в нее со стуком попадали испачканные в паштете яблоки.

— Давай, не останавливайся, — негромко сказал Великий Шут, но Маша уже не слушала его. Захлебываясь счастливым смехом, она щелкала пальцами, и на столе появились все блюда из числа тех, что упали на пол, потом неизвестно откуда посреди стола очутились пирожные тетушки Душки, те самые, со взбитыми сливками и вишенками…

— Пожалуй, хватит, — твердо сказал Александр. Маша опустила руку. Внутри нее все еще клокотал смех.

— Да, суть ты уловила, — сказал магистр, но девочка перебила его, не в силах сдерживаться:

— Это я… я это сделала, я никогда не верила, что за фигня, это же сказки, а вот теперь сама… я волшебница, без всякой дурацкой палочки, с ума сойти, у нас такого нет…

— Как ты сказала? В вашем мире нет магии? — заинтересованно спросил Илья.

— Не может быть, во всех мирах, объединенных Великой Спиралью, есть магия! — твердо сказал Александр.

— А у нас нет! — торжествующе завопила Маша. — Фокусники есть, экстрасенсы дурью маются, тужатся, сдвигая спичечный коробок, но вот так, запросто — никто не может!

— Скорее всего, в вашем мире просто утратили искусство магии, — усмехнулся магистр. — Рождаются