– Ах, теперь мне все понятно! – заметила де Беарн с любезной улыбкой.

– Я было подумал… – заговорил Жан.

– О чем? – спросила Дю Барри.

– Какая досада! – подскочив в кресле, продолжал он. – Как жаль, что я не встретил графиню де Беарн у нашего кузена вице-канцлера хотя бы на неделю раньше!

– Почему?

– Да потому, что в то время мы еще не были связаны словом с баронессой д'Алони.

– Дорогой мой! – заметила графиня Дю Барри. – Вы говорите загадками, я вас не понимаю.

– Не понимаете?

– Нет.

– Могу поспорить, что графиня де Беарн меня понимает.

– Простите, но…

– Еще неделю назад у вас, графиня, не было поручительницы, не так ли?

– Вы правы.

– Так вот, графиня де Беарн… Может быть, мне не следует продолжать?

– Отчего же нет? Говорите!

– Графиня де Беарн могла бы стать вашей поручительницей, и милости, которыми король осыпает госпожу д'Алони, достались бы графине де Беарн.

Старуха вытаращила глаза.

– Увы… – пролепетала она.

– Ах, если бы вы только знали, – продолжал Жан, – как король был бы вам признателен за эту услугу! И вам не пришлось бы ни о чем его просить – он сам предупреждал бы ваши желания. Как только ему сообщили, что баронесса д'Алони вызвалась быть поручительницей Жанны, он воскликнул: «В добрый час! Я устал от всех этих мерзавок, которые, кажется, важничают больше, чем я сам. Расскажите мне об этой даме, графиня: нет ли у нее каких-нибудь тяжб, недоимок, долгов?..»

Старая графиня потеряла дар речи.

– «Правда, меня огорчает одно обстоятельство…» – прибавил король.

– Какое?

– Одно-единственное. «Я бы желал, – сказал король, – чтобы поручительница графини Дю Барри носила громкое имя». При этих словах его величество бросил взгляд на портрет Карла Первого кисти Ван- Дейка.

– Понимаю, – сказала старая сутяга, – его величество имел в виду, что Дю Барри были связаны со Стюартами, о чем вы уже упомянули.

– Совершенно верно.

– Должна признаться, – заметила г-жа де Беарн с непередаваемым выражением, – что имя Д'Алони мне ничего не говорит, я даже никогда его не слышала.

– Однако это довольно известное имя, – вмешалась графиня Дю Барри, – представители этого семейства отличились на королевской службе.

– Ах, Боже мой! – вскричал Жан, подскочив в кресле.

– Что с вами? – поинтересовалась Дю Барри, изо всех сил сдерживая смех при виде кривляний своего деверя.

– Вы не укололись? – заботливо спросила старая сутяга.

– Нет, – отвечал Жан, осторожно усаживаясь на место. – Просто мне пришла в голову одна мысль…

– Ну и мысль! – со смехом воскликнула графиня. – Она вас едва не свалила с ног.

– Хорошая, должно быть, мысль! – заметила графиня де Беарн.

– Превосходная!

– Так поделитесь ею с нами!

– У нее, правда, есть недостаток.

– Какой же?

– Она неисполнима.

– Ничего, продолжайте.

– По правде говоря, я боюсь, что вызову чьи-нибудь сожаления.

– Ничего, виконт, говорите.

– Я подумал, что если вы передадите госпоже д'Алони замечание короля, которое он сделал, глядя на портрет Карла Первого…

– Это было бы невежливо.

– Да, верно.

– Не будем больше об этом говорить. Старая графиня горестно вздохнула.

– Как жаль! – продолжал виконт, словно говоря сам с собою. – У графини де Беарн громкое имя, она – женщина умная. Вот если бы она вызвалась стать поручительницей вместо госпожи д'Алони! Она бы выиграла свою тяжбу, господин де Беарн-младший получил бы чин лейтенанта, а так Как графиня вынуждена много путешествовать из-за своего процесса, в возмещение дорожных издержек она еще получила бы кругленькую сумму. Да, не всем в жизни выпадает такая удача.

– Увы, нет! Увы… – вымолвила подавленная графиня де Беарн, не ожидавшая такого удара.

Надо признать, что любой человек в ее положении сказал бы то же самое; кто угодно почувствовал бы себя раздавленным, окажись он на ее месте!

– Видите, брат, – произнесла графиня Дю Барри с выражением глубокого сострадания, – как вы огорчили графиню де Беарн. Довольно и того, что я ничего не смогу Для нее попросить у короля, по крайней мере раньше, чем буду представлена ко двору.

– Ах, если бы можно было перенести мой процесс!

– Да, всего на неделю, – прибавила Дю Барри.

– Да, хотя бы на неделю, – повторила де Беарн, – а через неделю уже состоялось бы ваше представление…

– Да, но ведь через неделю король будет в Компьене на празднованиях по случаю прибытия ее высочества!

– Да, верно, верно, – подтвердил Жан, – впрочем…

– Что?

– Кажется, у меня появилась еще одна мысль.

– Какая, сударь, какая? – вскричала старуха.

– Мне кажется.., да.., нет.., да, да, да! Графиня Де Беарн с озабоченным видом следила за Жаном.

– Вы сказали «да», господин виконт, – проговорила она.

– Мне кажется, я нашел выход.

– Говорите скорее!

– Вот послушайте.

– Мы ждем с нетерпением.

– О вашем представлении, графиня, еще не было объявлено, не так ли? Никто ведь не знает, что вы нашли поручительницу?

– Совершенно верно: король хочет, чтобы это событие оказалось для всех полной неожиданностью.

– Ну, тогда, пожалуй, выход действительно найден.

– Неужели правда, господин виконт? – спросила г-жа де Беарн.

– Да, выход найден, – повторил Жан. Дамы слушали его, затаив дыхание и не сводя с него глаз. Жан придвинулся к ним вместе с креслом.

– Графиня де Беарн не знала, как и другие, о предстоящем представлении и о том, что вы уже нашли поручительницу, не правда ли?

– Откуда же я могла об этом узнать? Если бы вы мне этого не сказали…

– Допустим, что вы нас не видели и по-прежнему ничего не знаете. Попросите у короля аудиенцию.

– Ее сиятельство уверяет, что король меня не примет.