И теперь она знала лишь одно. Ее жизнь в Кингсбери была очень предсказуема. Что касается Хоумстэда, штат Айдахо, то здесь ничего нельзя было предсказать заранее. Интересно, станет ли когда-нибудь ее жизнь опять предсказуемой?

Роберт взглянул на свинцово-серое небо.

– Похоже, пойдет снег, – сказал он задумчиво.

– Ты так думаешь? – спросила Адди, закинув голову и глядя на облака.

Он знал, что это риторический вопрос. Она не ждала на него ответа, да он и не стал отвечать. Вместо этого, пока она смотрела вверх, он решился повнимательнее разглядеть сидящую рядом с ним в повозке женщину.

На ней была темно-золотистая шляпка, украшенная коричневыми перьями и янтарными ленточками. Роберт подумал, что эти краски к лицу Адди, они очень подчеркивают теплые тона ее кожи. Под темно- коричневым плащом-накидкой на ней был надет костюм из золотистой шерсти с аппликацией из бархатных листьев на корсаже. Хотя покрой уже и устарел – за восемь лет жизни с Элизой Роберт научился разбираться в моде, – конечно, в Нью-Йорке такое бы носить не стали, однако он был уверен, что кто бы сейчас ни посмотрел на Адди в этом наряде, наверняка посчитал бы ее очень модно и шикарно одетой.

Адди повернула голову, заметив, что Роберт пристально ее разглядывает. Ее щеки порозовели.

– Куда это ты смотришь? – спросила она смущенно.

– На тебя, конечно.

– Но почему? – Она поправила бантик на шляпке, затем пригладила волосы, словно очень волновалась о своей прическе.

Роберт пожал плечами.

– Думаю, я просто пытался найти девушку, с которой когда-то был помолвлен. – Немного помолчав, он продолжил: – Но… ее здесь нет.

Адди, похоже, была озадачена словами Роберта. Он попытался подыскать объяснение своим словам. Но как мог он сказать, что поехал в Хоумстэд в надежде увидеть там девушку, с которой расстался девять лет тому назад? Вместо нее он увидел уже совершенно взрослую и самостоятельную женщину. Да и внешне она не походила на ту, прежнюю, и внутренне, по-видимому, была уже другой. Роберт понимал, насколько ее ошеломило открытие того, что произошло много лет назад, как поступил ее отец. Роберт понимал, что еще очень долго она не сможет изменить своего отношения к человеку, которого любила и ценила выше всех остальных. Поступок Мэтью Шервуда явился тяжелым ударом для его дочери. Но тем не менее она оказалась стойкой. Да, он был уверен, что Аделаида никогда уже не будет пасовать перед трудностями, которые могут ожидать ее в жизни. Роберт украдкой улыбнулся, вспомнив свою вчерашнюю встречу с Эммой Барбер в местном магазине. Ему и пяти минут хватило, чтобы узнать, что думают об Адди жители города, как к ней относятся. Миссис Барбер дала ему ясно понять, что ему не стоило приезжать в Хоумстэд и попусту расстраивать Адди. И если эта деликатная женщина несколько прозрачно высказала городские настроения, то местный кузнец был куда более конкретен. Когда Роберт пошел в кузню, чтобы договориться насчет повозки напрокат, Чэд Торнер подверг его допросу. Роберт сразу же понял, что Чэд его явно проверяет, и если что не понравится, то повозки ему не видать. Более того, если кузнец посчитает, что Роберт хоть чем- то обидел Адди, он тут же применит свои крепкие кулаки и быстро выпроводит его из города.

Роберту необходимо было спокойно поговорить с Адди, высказать все, что было у него на душе.

– Знаешь, Аделаида, я приехал в Хоумстэд с целью поставить точку в своем незавершенном прошлом. Я хотел найти ответы на волновавшие меня вопросы. Вероятно, я втайне все еще надеялся, что моя любовь к тебе приобретет новую силу и ты, может быть мне ответишь взаимностью. ..

Слова Роберта взволновали Адди, ее зеленые глаза расширились, казалось, она что-то хотела возразить.

– Не беспокойся, – сказал он, хмыкнув. – Очень скоро я понял, что дороги в прошлое нет.

Наше желание когда-то быть вместе – если оно когда-то было – уже давно прошло… Мы уже не та юная пара, какой были. И ты, и я – мы оба очень изменились… Но больше всего, вижу, изменилась ты. Аделаида. Ты, которую я знал, никогда не решилась бы поехать на дикий Запад. Та девушка, которую я знал, была болезненно застенчива и очень ранима. Я помню, был даже несколько удивлен, когда ты все-таки решила принять мое предложение, – улыбаясь, Роберт покачал головой. – И та девушка, которую я помню до сих пор, так любила домашний уют. Она бы ни за что не согласилась жить в какой-то хижине с земляным полом и единственным окном.

– Ты не прав, Роберт… – быстро отреагировала Адди. – Я понимаю, что этого мало. Но в действительности это все не так плохо. Там, где я живу, очень красиво, тихо по утрам. Порой к ручью приходит олень, чтобы испить студеной воды, и, представляешь себе, я могу на него любоваться прямо из своего окна! Камин и плита помогают сохранить тепло, когда на улице сильный мороз. Я думаю, что буду обо всем этом скучать, когда уеду…

Адди загрустила, она очень любила свою работу, свое жилище и не считала нужным так подробно рассуждать об этом в присутствии рассудочного Роберта.

– Я немного сожалею о том, что мы уже не любим друг друга, из тебя получилась бы отличная жена… – нежно улыбаясь, сказал Харрис.

НАДЕЮСЬ. УИЛЛ РАЙДВР ПОНИМАЕТ, НАСКОЛЬКО ЕМУ ПОВЕЗЛО», – добавил про себя Роберт и стал следить за дорогой.

Адди думала о словах Роберта, ей казалось, что он был не прав. Она не могла так сильно измениться. И вовсе не была так бесстрашна. Она отправилась на Запад, потому что у нее не было другого выбора – не становиться же ей было женой мистера Бэйнбриджа… Она все еще осталась той слабой и беззащитной Аделаидой, о которой помнил Роберт. Ее все одолевали неразрешимые вопросы, она постоянно была не уверена в правильности своих поступков, ей казалось, что в своей жизни она и делала только что сплошные ошибки. Нет, она не изменилась. Роберт был не прав…

Взятый напрокат экипаж приблизился к ранчо Рокин'Ар. Парадная дверь особняка открылась, и на пороге показался Уилл Райдэр. На нем было пальто с меховым воротником, джинсовые брюки и сапоги. Как обычно, голову покрывала широкополая шляпа. Его голубые глаза внимательно смотрели на приехавших.