дворец. Во всяком случае, украшений на ней точно было ничуть не меньше, да и удобств внутри хватало – в наличии был даже туалет. Мне оставалось лишь посочувствовать четырем довольно хрупким с виду лошадкам, что им предстоит тащить на себе всю эту конструкцию да еще и с нами внутри.
– Кстати, насколько я знаю, эти экипажи шестиместные, – вспомнил я. – Интересно, кто поедет с нами?
– Никто, – коротко бросил Вельхеор. – Я скупил все места.
– Это же дорогое удовольствие! Места в экипажах повышенной комфортности стоят недешево, даже по меркам Великих Домов.
– Какие мелочи, – отмахнулся вампир. – Если бы я захотел, то половину Империи скупил бы и не разорился. В долгожительстве есть свои преимущества, за тридцать веков можно сто-олько добра накопить. Кстати, чтобы нам никто не мешал, я и от дополнительных услуг отказался.
Я сглотнул слюну:
– Как это отказался? А я бы с удовольствием перекусил…
Та полезная гадость, которой меня потчевала Мелиссия, только сильнее разжигала аппетит, а поесть после ее ухода я так и не успел.
– Поздно. Нам пора отправляться.
Из здания станции выглянул мужчина в фиолетовом плаще:
– Уже пришли? Если вы готовы, то можем ехать.
Я открыл было рот, чтобы сказать, что с удовольствием сбегал бы в ближайший магазин за какой- нибудь едой в дорогу, но вампир меня опередил:
– Да, мы готовы ехать.
– Но…
– Поехали.
Вампир бесцеремонно затолкал меня в экипаж, перекинулся с возницей несколькими словами и забрался вслед за мной. Внутри все оказалось устроено еще более богато и роскошно, чем снаружи. Я порыскал вокруг и быстро нашел небольшой бар с явно дорогими напитками, но там не было и намека на еду.
– Ох, – вздохнул я, проведя рукой по животу. – Так есть хочется… Вельхеор, по пути в Лайминг будут какие-нибудь постоялые дворы?
– Конечно, – заверил меня вампир. – Только мы в них останавливаться не будем, времени и так в обрез.
Экипаж тронулся, но мы внутри этого почти не почувствовали – магическое поле делало поездку максимально комфортной, избавляя нас от тряски и стука копыт.
– Ну тогда я посплю пока, – вздохнул я.
– А я не хочу спать, – бодро заявил Вельхеор.
– Я-то тут при чем? – зевнул я.
– Ты будешь меня развлекать, чтобы я не скучал, – хихикнул вампир.
– Нет, спасибо, я все-таки лучше посплю.
Я улегся на сиденье и закрыл глаза. Оно было таких размеров, что мне даже не пришлось сгибать ноги, чтобы поместиться на нем. Подушек здесь тоже хватало, так что можно было с удовольствием дрыхнуть всю дорогу. И уж конечно я не собирался развлекать Вельхеора разговорами…
– Ладно, спи, – смилостивился вампир. – Но учти, когда мне становится скучно, я пою.
Честно говоря, я подумал, что он пошутил. Но нет. Едва я начал проваливаться в сладостный сон, как грянул высокий и удивительно чистый голос вампира, распевающего отлично знакомую мне песню:
Я подпрыгнул от неожиданности и, с трудом разлепив глаза, вслушался в слова песни из другого мира. Очевидно, Вельхеор где-то смог достать одну из записанных мною музыкал. Пел вампир гораздо лучше меня – собственно, грех было бы не научиться прилично петь за несколько тысяч лет.
– Хорошая песня, – резюмировал вампир, пропев последнюю ноту. – Ты молодец.
– Ну это не совсем моя песня, – тут же смутился я.
– Я знаю. Молодец потому, что воспользовался своей связью с другими мирами и вынес из них нечто действительно красивое. Это очень важно.
Убийственная серьезность Вельхеора сбила меня с толку. Я никак не мог понять, издевается он или говорит искренне.
– Хочешь, я спою тебе кое-что новое? – предложил я, поняв, что нормально поспать все равно не удастся. – Я услышал ее совсем недавно.
– Давай! – с неподдельным интересом попросил вампир.
Похоже, я наконец-то смог нащупать нечто общее между нами – Вельхеор тоже любил музыку. Недолго думая, я решил исполнить песню наиболее подходящей моему спутнику тематики. Оставалось надеяться, что у вампиров не такие чувствительные уши, как у лесных жителей, а то второго такого удара мое самолюбие не перенесет.
Когда песня закончилась, вампир довольно воскликнул:
– Восхитительно! А еще что-нибудь?
Он действительно выглядел счастливым. Я даже не поленился и решил спеть ему еще одну песню…
Спустя час и несколько десятков песен я начал понимать, что совершил серьезную ошибку, решив развлечь вампира «парой новых песен». Он не отстал от меня до тех пор, пока мой голос не охрип настолько, что Вельхеор перестал разбирать, что я пою. И только под утро коварный вампир позволил-таки мне задремать охрипшим и голодным, поскольку остановки на постоялых дворах запланированы не были.
Вечером следующего дня экипаж прибыл в Лайминг. Я выбрался наружу и с огромным удовольствием потянулся всем телом.
– Наконец-то прибыли.
Даже легкий кожный зуд от солнечного света, немного смягченный мазью друида, не мог испортить мне удовольствие от принятия телом вертикального положения. Как объяснил Вельхеор, местные жители ненавидели вампиров и обязательно заподозрили бы неладное, натяни я капюшон по самый подбородок. Поэтому приходилось терпеть временные неудобства.
Немного придя в себя после долгой поездки, я как следует осмотрелся по сторонам: Лайминг отличался от Крайдолла абсолютно во всем, начиная от архитектуры зданий и заканчивая настроением людей. Если в Крайдолле преобладали аккуратные домики с большими окнами и милыми двориками, то здесь каждое здание было ярким воплощением в жизнь поговорки: «Мой дом – моя крепость». Окна больше напоминали небольшие бойницы, двери – миниатюрные ворота с десятком замков и всевозможных засовов. Люди смотрели на нас с Вельхеором с нескрываемым подозрением, а временами и с откровенной злобой. Неожиданностью для меня стало то, что каждый житель, будь то мужчина, женщина или даже ребенок лет десяти, ходили с оружием за поясом.
– Хорошо оказаться дома, – без особого оптимизма сказал вампир. – Люблю этот городок.
Не знаю уж, каким образом, но Вельхеор тоже умудрялся обходиться без капюшона и переносить солнечный свет, хотя удовольствия это ему явно не доставляло. Друид заверял меня, что крем спасает только низших вампиров. Значит, у Высших есть как-то свои секреты, которые они не слишком часто демонстрируют – я впервые видел Вельхеора на солнце без капюшона.
– Ага, – хмыкнул я. – То-то ты велишь не называть тебя по имени в черте города. Очевидно, местные жители – твои горячие фанаты.
