в ведущую мировую компанию по производству потребительской бумажной продукции. В конечном итоге фирма стала приносить прибыль, в 4,1 раза превышающую среднюю рыночную, далеко превосходя таких конкурентов, как «Скотт Пэйпер» и «Проктер & Гэмбл».
Уже будучи в отставке и размышляя о своих достижениях, Смит заметил: «Я никогда не переставал стремиться к тому, чтобы повысить свою профессиональную компетентность». Красноречивое в своем смирении, это замечание не дает должного представления о выдающихся лидерских качествах, которые проявил Смит, формулируя смелое стратегическое видение и претворяя его в жизнь. Способность повернуться спиной к столетней истории корпорации и рискнуть всем ради полной трансформации бизнеса требует выдающегося таланта провидца и качеств подлинного лидерства.
Франсуа Мишлен, бывший президент группы «Мишлен», преобразил свою компанию и всю пневматическую индустрию своим провидческим планом вывести на рынок технологически сложную радиальную шину.
Не удовлетворяясь производством шин по испытанному методу, Мишлен пошел против консервативного мышления производственных экспертов, которых называл «старыми ретроградами, предпочитающими экстраполировать свои кривые вместо того, чтобы поверить в человеческое воображение»[21].
Опытный инженер и бизнесмен, Мишлен был первым, кто оценил технологический и коммерческий потенциал радиальной шины. Он знал, как производить новый продукт и как вывести его на рынок. Он обладал лидерскими качествами, позволившими убедить широкий корпоративный и производственный сектор, закрепощенный традицией, принять его смелое видение.
Взгляды Мишлена на работу вдохновлялись его христианской верой. Он видел в работе процесс соучастия в Божественном акте творения и считал благородными усилия людей, стремящихся создавать возможно лучшие продукты. Он верил, что совершает Божье дело, призывая коллег к новым высотам творчества. Как заметил американский журналист Джон Куртас, «мировоззрение Мишлена по существу сакраментально в том смысле, что он везде видит синергию, взаимообмен между Богом и человеком»[22]. Это привело его к озарению, которое подтолкнуло группу «Мишлен» к мировому лидерству: источником успеха в бизнесе является человеческое творчество, а не расчеты технократов.
Для Франсуа Мишлена бизнес существует не затем, чтобы прежде всего делать деньги. Он предназначен для того, чтобы служить потребителю и людям, связанным с бизнесом. Конечно, есть бизнесмены, которые живут моралью дикого капитализма, говорит Мишлен, «но мы же не запрещаем брак оттого, что существуют педерасты»[23].
Наука также представляет собой сферу приложения для великих идей. Возьмем в качестве примера Жерома Лежена, французского генетика, который в 1958 г. обнаружил генетический дефект, вызывающий синдром Дауна. Этот выдающийся ученый в 1970-е годы стал нравственным лидером движения в защиту жизни во Франции и других европейских странах. Лежен, один из наиболее признанных генетиков ХХ столетия, отстаивал ценность человеческой жизни в то время, когда суды, трибуналы и парламенты узурпировали Божественное право определять, кто будет жить, а кто должен умереть.
Легализация абортов вызывала у Лежена не только возражения морального толка. Она бросала вызов науке и выражала презрение к ней. Генетика показала, что в тот самый момент, когда яйцеклетка оплодотворяется сперматозоидом, вся генетическая информация, определяющая будущего индивида, уже целиком вписана в первую клетку. Никакая новая информация не поступает в яйцеклетку ни на одной стадии после ее оплодотворения. Таким образом, генетическая наука утверждает, что человеческое существо не было бы человеческим, если бы не было уже зачато именно как таковое. Законы, легализирующие аборт, основаны на теории эволюции эмбриона – якобы зародыш еще не является человеческим организмом, а становится таковым позднее. Однако эти законы не имеют под собой никакого научного обоснования.
Жером Лежен бесстрашно и неутомимо отстаивал истину: «Если закон настолько ошибочен, что заявляет, будто эмбриональное человеческое существо не является человеческим существом, то это вовсе не закон. Это манипуляция общественным мнением, и она не имеет ничего общего с истиной. Никто не обязан принимать выводы науки. Кто-то может сказать: “Мы предпочитаем оставаться невеждами. Мы отвергаем всякую новизну и всякие научные открытия”. Это определенная точка зрения. Я бы даже сказал, что это политкорректная точка зрения, но это точка зрения мракобесов, а наука ненавидит мракобесие»[24].
С позиций морального релятивизма и интеллектуального скептицизма, столь распространенных в Европе его (и нашего) времени, дело Лежена казалось обреченным с самого начала. Но, как сказала о нем его дочь Клара, «его реализм вдохновлялся необыкновенной надеждой»[25] .
Религия, как и наука, также знает лидеров, вдохновленных великодушным видением. Одним из самых великих религиозных провидцев современности был Хосемария Эскрива, основатель католической организации
Эскрива основал
Иоанн Павел II, еще один гигант духа ХХ века, обладал великим видением, которое можно выразить в его словах, почерпнутых из Писания, которыми он начал свой долгий понтификат: «Не бойтесь!», и в тех словах (из его личного завещания), которыми он закончил его: «Человечеству, которое в наше время подвергается разрушительной силе зла, эгоизма и страха, воскресший Христос предлагает в дар Свою любовь, которая прощает, примиряет и наполняет надеждой».
Польский Папа начал свой понтификат в тот момент, когда Католическая Церковь казалась скорее мертвым телом, чем живым организмом. За 25 лет он привил новое чувство гордости за Католическую Церковь и верность ей миллионам католиков, прежде всего молодежи. Надежда, о которой он говорил, не была сентиментальна, она коренилась в вере во Христа и призывала к конкретным и героическим поступкам.
Множество молодых мужчин и женщин, которые приветствовали Папу в его многочисленных зарубежных поездках и собрались 2 апреля 2005 г. на площади св. Петра, чтобы поддержать его в последние часы жизни, засвидетельствовали мощное обаяние его личности и его послания человечеству. Когда он скончался, Католическая Церковь, какие бы проблемы она ни испытывала, была полна жизни.
Иоанн Павел II был славянским Папой, философия которого вдохновлялась не Гегелем или рационалистами, а такими славянскими мыслителями, как Адам Мицкевич и Владимир Соловьев. Вместо того чтобы исключить Бога из человеческой истории, он стремился распознать знамения времени, требующие от современных христиан конкретного, смелого ответа. Как заметил Джордж Вайгель, «именно потому, что Иоанн Павел II был убежден в том, что Бог находится в центре человеческой истории, он мог, призывая мужчин и женщин к религиозному и нравственному обращению, давать им инструменты сопротивления, которые коммунизм не сумел затупить»[28].
Лех Валенса приписывает Иоанну Павлу II роль вдохновителя профсоюза «Солидарность» с ее мирным характером. «Он не просил нас совершить революцию, он не призывал к перевороту, скорее, он предложил, чтобы мы опредилились. <…> Тогда польский народ и многие другие пробудились»[29].
