Вера, надежда и любовь строят здание святости на твердом фундаменте человеческих добродетелей, ведь сверхприродные добродетели – это не «над-природные» добродетели, они реализуются и воплощаются в человеческой природе.
Воздействие сверхприродной добродетели
Природные добродетели составляют основание сверхприродных, в то время как последние укрепляют и
Вот несколько соображений о том, как природные добродетели расцветают под влиянием добродетелей сверхприродных.
Христианское великодушие, т. е. природное великодушие, преобразованное верой, надеждой и любовью, расширяет сердце лидера, позволяя ему со щедростью ответить на свое призвание и отдать себя без остатка. Его устремленность к великим делам, присущая молодости, не угасает с течением времени. Напротив, со временем она укрепляется, так что непрерывно «обновляется, подобно орлу, юность его»[143].
Можно многое сказать о христианском великодушии. Например, Европа, которую мы знаем сегодня, никогда бы не существовала без великодушия итальянского монаха по имени Бенедикт, жившего в VI веке. Рожденный во времена распада Римской империи в месте, где процветал разврат, живший под постоянной угрозой новых вторжений варваров, Бенедикт ясно видел духовные и культурные вызовы, стоящие перед Европой. Он основал сеть монашеских общин по всей Европе с целью сохранить и распространить среди варваров христианскую веру и культуру эпохи раннего христианства. Можно утверждать, что Бенедикт в значительной мере спас западную цивилизацию.
На Востоке св. Кирилл и Мефодий, греческие монахи и родные братья, родившиеся в IX веке в Фессалониках, проявили великодушие, подобное тому, что и Бенедикт на Западе. При поддержке патриархов Константинополя и епископов Рима они выдвинули и реализовали смелый проект присоединения языческих славянских племен Европы к христианской общине. Закладывая фундамент славянской культуры, святые братья-греки сталкивались с клеветой и преследованиями. Но, «реализуя собственную харизму, – писал Иоанн Павел II, в самом начале своего понтификата провозгласивший Кирилла и Мефодия Сопокровителями Европы, – они внесли решающий вклад в созидание Европы не только в качестве христианской общины, но и в ее гражданском и культурном единстве»[144].
В последующие столетия многие мужчины и женщины, такие как Екатерина Сиенская и Жанна д’Арк, Франциск Ассизский и Сергий Радонежский, Тереза Авильская, Иоанн Креста, Бригитта Шведская и Игнатий Лойола, явили героические образцы святости. Но они были больше чем герои – они были великодушными мечтателями с мощным чувством миссии.
Преображенное добродетелью веры, смирение – привычка жить в истине о себе самом – приобретает для лидера космическую важность. Оно позволяет ему постичь глубочайшую истину о том, что он – сын Божий, а не просто Божия тварь. Это осознание богосыновства побуждает лидера-христианина стремиться к самым высоким целям.
Благоразумие, преображенное добродетелью веры, дает лидеру способность судить обо всем с точки зрения вечности.
Мужество, преображенное верой, надеждой и любовью, помогает лидеру твердо держаться своих ценностей и претерпевать «повседневное мученичество». Оно может придать ему способность выдерживать самые большие страдания. Здесь можно привести пример Такаши Нагаи из Нагасаки, японского ученого и бывшего атеиста, обратившегося в христианство. 9 августа 1945 г., в день, когда на Нагасаки была сброшена атомная бомба, Нагаи работал в отделении радиологии в больнице университета Нагасаки. Он испытал на себе непосредственное воздействие взрыва – неудивительно, если учесть, что его бюро находилось всего в 700 метрах от эпицентра. Отброшенный на землю, когда он занимался рентгеновскими снимками у себя в кабинете, Нагаи получил несколько тяжелых порезов от летящего во все стороны стекла. Его жене Мидори не повезло – он обнаружил ее обугленные останки среди руин их дома. Несмотря на свое горе и серьезные телесные повреждения, Нагаи записался добровольцем в службу помощи пострадавшим и без устали работал несколько месяцев, помогая потоку жертв атомной бомбы, казавшемуся бесконечным.
Весной 1947 г., прикованный к постели (он заболел лейкемией, работая во время войны радиологом), Нагаи все же решил воспользоваться отпущенным ему временем и теми частями тела, которые еще действовали (руками, головой и сердцем), чтобы способствовать утверждению мира между народами. Он много писал и публиковал на эту тему в последние годы жизни, побуждая людей к осознанию своей христианской миссии.
Люди стекались, чтобы увидеть его, со всех уголков Японии. Среди них был даже император Хирохито. Папа Пий XII посылал ему письма и подарки. Более 20 тыс. человек присутствовали на его похоронах в 1951 г., когда по всей территории Японии звучали колокола буддистских храмов, синтоистских святилищ и христианских церквей[145].
В литургии святой Жанны д’Арк первое чтение – из книги Премудрости: «Через Мудрость я буду иметь славу в народе и честь перед старейшими, будучи юношею; окажусь проницательным в суде и в глазах сильных заслужу удивление. Когда я буду молчать, они будут ожидать, и когда начну говорить, будут внимать, и когда продлю беседу, положат руку на уста свои»[146].
Другой пример сверхприродной зрелости, поддерживающей зрелость природную, – Иван Моисеев, верующий баптист, которого подвергли пыткам и убили в КГБ во время его службы в армии по той единственной причине, что он был христианином.
15 июня 1972 г. он написал своим родителям: «Любимые мои родители, открыл мне Господь путь, и я должен идти по нему, и я решил идти, но не знаю, придется ли вернуться, потому что этот бой намного тяжелее, чем первый. Намного тяжелее и больше борьбы буду иметь сейчас, нежели имел. Но не боюсь. Он идет впереди меня. Чтоб не скорбели любимые родители. Вот потому что я люблю больше Иисуса, чем себя самого. Я слушаю Его, хотя тело и немного боится или не хочет исполнять все, так что и жизнь не ценю так, как ценю Его. И я не буду жить по своей воле, но как захочет Господь. Он скажет идти, и я пойду». 16 июля 1972 г. он погиб после пытки, отказавшись отречься от веры. Ему было 20 лет[147].
Вот пример подростка, умершего безвременной смертью в 1985 г., но достигшего замечательной зрелости. Алексия Гонсалес-Баррос, испанская девочка, была поражена раком в юном возрасте. Она приняла свою болезнь с радостью и принесла ее в жертву Богу. Ее постоянной молитвой были слова: «Иисус, да свершу я Твою волю». Ей пришлось носить широкую металлическую пластину, прикрепленную к голове и шее, и принимать лекарства, которые окрашивали рот в неприятный темный цвет. Несмотря ни на что, она не теряла бодрости и хорошего настроения. Она говорила друзьям: «Сначала из меня сделали Франкенштейна, а теперь я больше похожа на Дракулу!» Она всегда направляла разговор в сторону своих собеседников, не сосредотачиваясь на себе. Когда врач привел к ней студентов-медиков, чтобы показать ее, он сказал им: «Я хочу, чтобы вы видели, как можно быть радостным, несмотря на боль и страдание». Алексия умерла, преображенная Божьей благодатью, в возрасте 14 лет[148] .
Некоторые могут сказать, что святые – это не самые лучшие образцы для подражания, поскольку их стандарты слишком высоки для простых смертных. Но святые – это тоже смертные. Они просто полны решимости достичь морального совершенства, и именно это делает их святыми.
