Добродетель есть возрастание личности соответственно ее природе. Быть добродетельным означает «быть своим подлинным
Люди, помешанные на самореализации, которые, однако, при этом не культивируют в себе добродетель, обычно становятся рабами моды и новейших течений. Только упражняясь в добродетели, мы можем достичь необходимого результата. Всё, что уводит нас от добродетели, отчуждает нас от своего «я».
Лидеры обретают радость, упражняясь в добродетели. Незрелым людям эта радость незнакома, поскольку добродетель для них –
Радость, проистекающая из добродетели, не есть что-то занудное. «Добродетель, – говорит Пипер, – не укрощенная респектабельность, не праведность фарисеев»[128]. Лидеры не стремятся к добродетели ради достижения морального превосходства. Они стремятся к добру ради него самого.
Лидеры исполнены радости, не только когда сами упражняются в добродетели, но и когда видят, как другие делают то же самое. Это чувство выражает реальную солидарность, объединяющую людей доброй воли. Мы радуемся добродетелям других, поскольку чувствуем, что мы не одиноки в поисках совершенства.
Добродетель приносит
Хотя добродетель не приносит счастья, она приближает к нему, поскольку приближает нас к Богу, Который есть Истина, Благо и Красота. Если мы стремимся к деньгам, славе, власти или чувственности, мы достигнем не счастья, а отчуждения. А.П. Чехов описывает это грустное состояние в рассказе «Крыжовник».
Герой рассказа Николай Иванович мечтал о даче с кустами крыжовника. Долгие годы собирая нужные средства, он наконец приобретает землю и приглашает друзей, чтобы отметить это событие за чашкой чая и крыжовником. Рассказчик – его брат – комментирует: «Вечером, когда мы пили чай, кухарка подала к столу полную тарелку крыжовнику. Это был не купленный, а свой собственный крыжовник, собранный в первый раз с тех пор, как были посажены кусты. Николай Иваныч засмеялся и минуту глядел на крыжовник молча, со слезами, – он не мог говорить от волнения, потом положил в рот одну ягоду, поглядел на меня с торжеством ребенка, который наконец получил свою любимую игрушку, и сказал:
– Как вкусно!
И он с жадностью ел и все повторял:
– Ах, как вкусно! Ты попробуй!
Было жестко и кисло, но, как сказал Пушкин, “тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман”. Я видел счастливого человека, заветная мечта которого осуществилась так очевидно, который достиг цели в жизни, получил то, что хотел, который был доволен своей судьбой, самим собой. К моим мыслям о человеческом счастье всегда почему-то примешивалось что-то грустное, теперь же, при виде счастливого человека, мною овладело тяжелое чувство, близкое к отчаянию»[130] .
Николай Иванович обманывается, думая, что обладание материальными ценностями ведет к счастью. Он настолько поддается этой иллюзии, что считает кислые неспелые ягоды восхитительными. Он отчужден от истины и от действительности, а следовательно – от самого себя. Такое отчуждение характерно для людей незрелых.
Глава 3
Ловушки нормативной этики
Подлинно свободен тот, кто отвергает зло не потому, что оно запрещено, а потому, что оно – зло.
Обращаясь к истории человечества, мы видим, что устойчивых, действующих в любую эпоху этических систем существует всего лишь две: это этика, основанная на добродетели, и этика, основанная на правилах (нормативная этика).
Этика добродетели фокусируется на человеческой природе. Для нее человеческая сущность неизменна, ее можно исследовать и таким образом познать естественную цель и смысл человеческой жизни. Цель жизни – это личностное совершенство, достижение полноты добродетели. В этике добродетели
Нормативная этика, основанная на правилах, со своей стороны, фокусируется на благости или порочности определенных человеческих поступков, сравнивая их с тем, что правило приказывает или запрещает.
Этика добродетели не отрицает необходимости правил, но настаивает на том, что они не могут служить предельным обоснованием этики.
Возьмем в пример Десять заповедей. Три с половиной тысячи лет тому назад на горе Синай Бог дал избранному народу заповеди: не кради, не убивай, не прелюбодействуй и т. д. С точки зрения нормативной этики это объясняется так: Бог являет свою волю, следовательно, надо подчиниться и соблюдать заповеди. С точки зрения добродетели – Бог через Закон открывает человека самому человеку, т. е. говорит ему о его человеческой природе, о том, что он должен знать посредством разума, но предпочитает забывать. С точки зрения нормативной этики, нарушить Закон – значит, согрешить. С точки зрения добродетели – это значит согрешить
С точки зрения нормативной этики, заповеди – это «этический минимум», то, что необходимо и достаточно соблюдать. С точки зрения добродетели, заповеди – это только начало, призыв к дальнейшему совершенствованию. Именно так интерпретирует заповеди Христос, говоря: «Если хочешь быть совершенным…» Христос неустанно, но особенно – в Нагорной проповеди, связывает запреты с положительными ценностями, объясняя, что Бог Отец желает нравственного совершенства каждого из своих детей. И даже тогда, когда Его беседа с учениками заходит о том, чтo «правильно» и чтo «неправильно» (например, когда Иисус говорит о нерасторжимости брака), Он разъясняет, почему это «правильно» или «неправильно», апеллируя к самой природе человека. Христос – великий проповедник этики добродетели и великий обличитель морального обрядоверия, стремления к этическому минимуму.
В конечном итоге Десять заповедей
Если я стремлюсь к личностному совершенству, я должен делать нечто большее, чем просто соблюдать
«Закон действует извне, – говорит немецкий философ Роберт Шпеман. – После того как он помогает нам понять, что хорошо и что плохо, и после того как он порождает привычку, сама
