предложение.

Вальтер подавил ликование. Неужели можно положить конец этому кошмару? И он сможет увидеть Мод не через годы, а через месяцы? Он приказал себе не слишком воспарять в мечтах. Обычно такие неофициальные агенты-дипломаты ничего не добивались. Но отказаться от надежды он не мог.

— Гас, это великолепно! — сказал он. — А вы уверены, что Вильсон действительно это сделает?

— Абсолютно! Это было первое, о чем он сказал мне, когда победил на выборах.

— А зачем ему это?

— Он не хочет, чтобы Америка вступила в войну. Но существует опасность, что нас в нее втянут. Он хочет мира. А еще хочет создать новую международную систему, которая сделает новую такую войну невозможной.

— Я тоже этого хочу, — сказал Вальтер. — Что я должен делать?

— Поговорите с отцом.

— Ему ваше предложение может не понравиться.

— Постарайтесь его убедить.

— Сделаю все, что в моих силах. Можно мне будет прийти к вам в посольство?

— Это частный визит. Я остановился в гостинице «Адлон».

— А, конечно! — сказал Вальтер, улыбаясь. «Адлон» был лучшим отелем в городе, а когда-то считался лучшим в мире. Вальтер почувствовал тоску по последним годам мирной жизни.

— Доведется ли нам когда-нибудь снова почувствовать себя молодыми людьми, с единственной заботой — привлечь внимание официанта, чтобы тот принес еще бутылку шампанского?

Гас воспринял вопрос серьезно.

— Не думаю, что такое время когда-нибудь вернется. Во всяком случае, не при нашей жизни.

Появилась сестра Вальтера Грета. У нее были светлые вьющиеся волосы, и когда она поворачивала голову, локоны соблазнительно покачивались.

— Молодые люди, почему это вы такие грустные? — спросила она жизнерадостно. — Господин Дьюар! Пойдемте танцевать!

— Охотно! — ответил Гас, и она увлекла его прочь.

Вальтер вернулся к гостям, но его мысли все время возвращались к предложению Гаса. Когда он будет рассказывать о нем отцу, надо постараться говорить не слишком горячо. Отец может оказаться против. Вальтер должен сыграть роль незаинтересованного посредника.

Когда гости разошлись, мать задержала его в гостиной. Гостиная была оформлена в стиле рококо — любящие старину немцы все еще отдавали ему предпочтение. Зеркала в узорчатых рамах, столы с ножками в завитках, большая люстра.

— Какая милая эта Моника Хельбард, — сказала мать.

— Совершенно очаровательная, — согласился Вальтер.

Мать украшений не носила. Она была председателем комитета по сбору золота и все свои безделушки отдала на продажу. У нее осталось лишь обручальное кольцо.

— Надо ее пригласить еще, с родителями. Ее отец — Маркграф фон дер Хельбард.

— Да, я знаю.

— Очень хорошая семья. Они относятся к старинному немецкому роду.

Вальтер направился к двери.

— Когда должен вернуться отец?

— Скоро. Вальтер, присядь, пожалуйста. Давай поговорим.

Вальтер понял, что его стремление уйти слишком очевидно. По отношению к матери это было невежливо, и он решил загладить свою вину.

— С удовольствием, мама, — сказал он и выдвинул стул, чтобы она села. — Я думал, что, может быть, хочешь отдохнуть, но если нет, я с удовольствием поговорю с тобой… — и сел напротив. — Какой был чудесный прием. Огромное спасибо, что ты его устроила.

Она кивнула, принимая благодарность, но сменила тему разговора.

— Твой кузен Роберт пропал без вести, — сказала она. — Во время Брусиловского прорыва.

— Я знаю. Должно быть, он в плену у русских.

— А может, погиб. А твоему отцу уже шестьдесят. Скоро ты можешь стать графом фон Ульрихом.

Вальтера не привлекала такая возможность. Аристократические титулы значили в современном мире все меньше. Может, титул и стал бы для него предметом гордости, но после войны это могло оказаться и недостатком.

Как бы там ни было, он пока что графом не был.

— Подтверждения смерти Роберта мы не получили.

— Конечно. Но ты должен к этому подготовиться.

— Каким образом?

— Тебе надо жениться. — Это можно было предвидеть, подумал он. — Тебе нужен наследник, к которому перейдет титул после твоей смерти. А смерть может тебя постигнуть скоро, хотя я молюсь… — Ее голос прервался. Она на миг закрыла глаза, чтобы взять себя в руки. — Я молюсь каждый день, чтобы Господь защитил тебя. Было бы прекрасно, если бы у тебя как можно скорее родился сын.

Она боялась его потерять, но он точно так же боялся потерять ее. Он с любовью посмотрел на мать. Она белокура и красива, как Грета, и, может быть, когда-то была такой же жизнерадостной. Сейчас, после приема и выпитого шампанского, у нее оживленно горели глаза и пылали щеки. Однако, поднявшись по лестнице, она дышала с трудом. Ей требовался отдых, много хорошей еды, спокойная жизнь. Из-за войны ничего этого у нее не было. Вальтер с беспокойством вспомнил, что умирают не только солдаты на войне.

— Пожалуйста, подумай о Монике, — сказала мать.

Ему ужасно захотелось рассказать ей про Мод.

— Мама, Моника восхитительная девушка, но я ее не люблю. Я ее едва знаю.

— На это нет времени! В войну условностями можно пренебречь. Тебе надо снова с ней встретиться. У тебя еще десять дней отпуска. Встречайся с ней каждый день. А в последний сможешь сделать ей предложение.

— А о ее чувствах ты не думаешь? Может, она и не захочет выйти за меня замуж.

— Ты ей нравишься. — Мать отвела взгляд. — И потом, она поступит так, как скажут родители.

Вальтер не знал, сердиться или смеяться.

— То есть, мамы уже обо всем договорились, я правильно понял?

— Времена сейчас тяжелые. Ты сможешь жениться уже через три месяца. Отец устроит тебе отпуск — на свадьбу и медовый месяц.

— Он так и сказал? — Отец был яростным противником привилегий для военных со связями.

— Он понимает, как тебе нужен сын, чтобы унаследовать титул.

Значит, отца уговорили. Интересно, долго уговаривали? Он не из тех, кто легко сдается.

Вальтер постарался не выказывать своих чувств. Поскольку он женат на Мод, ему нельзя было даже сделать вид, будто его интересует перспектива брака с Моникой, однако объяснить, почему он об этом даже слышать не хочет, он не мог.

— Мама, мне жаль тебя разочаровывать, но я не стану делать предложение Монике фон дер Хельбард.

— Но почему же?! — воскликнула она.

— Могу сказать только одно: мне очень жаль, что я не могу тебя порадовать.

Она внимательно посмотрела на него.

— Твой кузен Роберт так и не женился. Но при его… склонностях это никого не удивляло. Надеюсь, у тебя нет проблем такого характера?

— Мама, я тебя умоляю! — Вальтеру стало неловко от этого разговора. — Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду, и в этом отношении я не такой, как он, можешь не волноваться.

— Прости, мне не следовало говорить об этом. Но тогда в чем же дело? Ведь тебе тридцать лет!

— Трудно найти подходящую девушку.

— Но не настолько трудно!