Рипсвинд посмотрел на Эрика.

— А ты говорил, не волнуйся, сообщат, сообщат!

— Сообщат, чт… ай-п-и! — взвыл Эрик, хватаясь за щиколотку.

— Вот тебе и современный менеджмент, — посетовал Ринсвинд, лицо которого излучало сердитое участие, — Повсюду всякие нововведения, старые правила изменяются, но скажи: кто-нибудь поинтересовался мнением тех, кто составляет самый костяк…

— Экзоскелет, — поправил демон.

— …Или другую известковую либо хитиновую структуру организации? — без запинки закончил Ринсвинд и немного подождал, предвкушая то, что непременно должно было последовать.

— Ага, сейчас, жди! Спросят у нас! — отозвался Урглефлогга. — Нет, лучше объявлений побольше повесят!

— Лично я считаю, это просто отвратительно, — заявил Ринсвинд.

— А знаешь, — продолжал жаловаться Урглефлогга, — совсем недавно меня не пустили на праздник клуба “18000-30000”! Сказали, что я слишком стар. Мол, я испорчу все веселье.

— И куда только катится преисподняя?! — сочувственно воскликнул Ринсвинд.

— Честно говоря, сюда вообще никто не спускается. — Плечи демона слегка обмякли. — И никто никаких советов у меня не спрашивает. Я охраняю эти чертовы врата — и ладненько, сиди там себе, старый черт!

— Послушай, — окликнул его Ринсвинд. — Хочешь, я замолвлю за тебя словечко?

— Торчишь тут сутки напролет, впускаешь, впускаешь…

— Я могу кое с кем переговорить, — предложил Ринсвинд.

Демон шмыгнул несколькими носами одновременно и спросил:

— А ты не врешь?

— Ты мне понравился, и я с радостью окажу тебе эту услугу, — ответил Ринсвинд.

Урглефлогга немного оживился, но не очень сильно — так, на всякий случай.

— Гм…Ну, вреда от этого вроде не будет, так ведь?

Ринсвинд собрался с силами и ободряюще похлопал демона по спине. Во всяком случае, он очень надеялся, что это была именно спина.

— В общем, не беспокойся, — сказал он.

— Спасибо тебе, спасибо!

Ринсвинд посмотрел поверх расчувствовавшейся громады на Эрика.

— А сейчас нам пора. Важная встреча, нельзя опаздывать.

Он принялся подавать лихорадочные знаки у демона над головой.

— Ага, точно, очень важная, — ухмыляясь, подтвердил Эрик.

Они зашагали прочь по широкому коридору. Эрик начал истерически хихикать.

— И вот сейчас мы побежим, да?

— Сейчас мы пойдем, — возразил Ринсвинд. — Просто пойдем. Главное — вести себя непринужденно. Плюс правильно рассчитать время.

Он посмотрел на Эрика.

Эрик посмотрел на него.

У них за спиной Урглефлогга издал яростный рык, означающий “во-дурак- до-меня-толь-ко-дошло”.

— А сейчас? — спросил Эрик.

— Думаю, сейчас уже пора.

И они бросились бежать.

Ад был вовсе не таким, каким его ожидал увидеть Ринсвинд, хотя кое-где еще сохранились следы того, каким он некогда был, — ножные кандалы в одном из углов, выжженное пятно на потолке. Однако здесь было жарко — настолько жарко может быть в печи, в которой много-много лет упорно нагревали воздух…

Согласно некоторым предположениям, ад — это другие люди.

Данное мнение весьма удивляет демонов, которые всегда считали, что ад — это когда втыкаешь в людей всякие острые штуки, сталкиваешь их в озера крови и так далее.

А все дело в том, что демоны (как и большинство людей, кстати) не рассматривают тело отдельно от души.

Однако существуют пределы того, что можно проделать с человеческой душой при помощи, скажем, раскаленных докрасна щипцов, поскольку даже самые злобные и испорченные души способны осознать один простой факт: раз они лишены сопутствующего тела и нервные окончания отсутствуют как класс, значит, нет причины — ну, если не считать силы привычки — испытывать невыносимые муки. В общем, конец мучениям. Демоны тем не менее продолжали делать свое дело — тупость и безмозглый идиотизм составляют часть самого понятия “демон”, — но, поскольку никто не мучался, они тоже не получали от своей работы никакого удовольствия. Вся затея с Адом оказалась бессмысленной! Тысячелетиями Ад функционировал вхолостую.

Пока Астфгл, сам того не осознавая, не применил радикально новый подход.

Демоны умеют передвигаться между измерениями, именно там, в других измерениях, он нашел основные ингредиенты для весьма ценного изобретения — так сказать, озера крови для души. Учитесь у людей, говорил он высокопоставленным демонам. Учитесь у людей. Вы сами поразитесь, сколькому можно у них набраться.

Берем, к примеру, отель определенного типа, точнее, английский вариант американского отеля, причем организован он с присущим одним англичанам талантом взять что-то американское и извлечь из него то единственное, что в нем есть стоящего, так что в результате останется медленное “быстрое питание”, кантри-музыка и… ну, в общем, отель.

Бар сегодня закрылся рано. На самом деле он представляет собой всего лишь обшитый пастельно-розовыми панелями стол, на котором стоит придурошное ведерко со льдом. Этот “бар” установлен в одном из углов холла и откроется только завтра. Затем к общей картине следует добавить дождь и старый телевизор, который показывает единственный канал — причем это какое-нибудь региональное телевидение, без конца крутящее свою заставку. А еще в этом отеле имеется одна- единственная книга, оставленная предыдущей жертвой местного сервиса. Это одна из тех книжонок, на обложке которых фамилия автора выдавлена огромными золотыми буквами. Между автором и довольно скромного размера названием нарисованы роза и пуля. Половины страниц в книге не хватает.

А единственный на весь город кинотеатр демонстрирует фильм, в котором фигурируют субтитры и французские зонтики.

Представили все это? Отлично. Затем вы останавливаете время — но не переживания! — так что создается впечатление, будто ковровая пыль постепенно поднимается и поднимается, доверху заполняя ваш мозг, а во рту у вас возникает привкус, как от старого зубного протеза.

И это мгновение длится вечно. Вечность — это много дольше, чем от данной минуты до открытия бара.

После чего вы тщательно отжимаете получившееся и наслаждаетесь результатом.

Разумеется, некоторые из вышеперечисленных предметов на Плоском мире отсутствуют, но скука — это универсальное понятие, и Астфглу удалось добиться особенно эффективной скуки. Что это значит? Особо эффективная скука — это а) когда вы скучаете, хотя, по идее, должны