Нет, не из книжек наших скудных,подобья нищенской сумы,узнаете о том, как трудно,как невозможно жили мы.Как мы любили — горько, грубо.Как обманулись мы, любя,как на допросах, стиснув зубы,мы отрекались от себя.И в духоте бессонных камер,все дни и ночи напролет,без слез, разбитыми губамишептали: «родина… народ…»И находили оправданьяжестокой матери своей,на бесполезное страданьепославшей лучших сыновей.…О, дни позора и печали!О, неужели даже мытоски людской не исчерпалив беззвездных топях Колымы?А те, что вырвались случайно, —осуждены еще страшнейна малодушное молчанье,на недоверие друзей.И молча, только втайне плача,зачем-то жили мы опять —затем, что не могли иначени жить, ни плакать, ни дышать.И ежедневно, ежечасно,трудясь, страшилися тюрьмы,и не было людей бесстрашнейи горделивее, чем мы.За облик призрачный, любимый,за обманувшую навекпески монгольские прошли мыи падали на финский снег.Но наши цепи и веригиона воспеть нам не дала.И равнодушны наши книги,и трижды лжива их хвала.Но если, скрюченный от боли,вы этот стих найдете вдруг,как от костра в пустынном полеобугленный и мертвый круг;но если жгучего преданьядойдет до вас холодный дым —ну что ж, почтите нас молчаньем,как мы, встречая вас, молчим…Осень 19408Я так боюсь, что всех, кого люблю, утрачу вновь…Я так теперь лелею и коплю людей любовь.И если кто смеется — не боюсь: настанут дни,когда тревогу вещую мою поймут они.Июль 1939
'На асфальт расплавленный похожа…'
На асфальт расплавленный похожапамять ненасытная моя:я запоминаю всех прохожих,каждое движенье бытия…След колес, железных и зубчатых, —ржавый след обиды и тоски.Рядом птичий милый отпечаток —дочери погибшей башмачки.Здесь друзья чредою проходили.Всех запоминала — для чего?Ведь они меня давно забыли,больше не увижу никого.Вот один прошел совсем по краю.Укоризны след его темней.Где-то он теперь живет? Не знаю.Может, только в памяти моей.В наказание такую памятьмне судьба-насмешница дала,чтоб томило долгими годамито, что сердцем выжжено дотла.Лучше б мне беспамятство, чем память,как асфальт расплавленный, как путь, —вечный путь под самыми стопами:не сойти с него, не повернуть…
