– Все так. – Бобби кивнула. – Я не видела его с тех пор, как развелась с Кэппи. Ты его помнишь, конезаводчик из Кентукки, – она помолчала. – Я и забыла, какой он симпатичный.
– Естественно, мама, у тебя хватало дел в Европе.
Глаза Бобби сузились.
– Бьешь по больному месту? А может, нам закопать топор войны и отправиться на ленч?
– Извини, мама. – Тайгер взглянула на часы. – Мне пора на работу. Но топор считай закопанным.
Бобби автоматически клюнула Тайгер в щеку.
– Я дам тебе знать о своих планах. Может, слетаю в Сан-Франциско на уик-энд.
– Хорошо… держи меня в курсе.
Шагая к Пятой авеню, Тайгер думала о матери. Пожалуй, не оставалось ничего другого, как простить и забыть. Они связаны одной цепью, мать и дочь. В принципе в отношениях между ними ничего не изменилось. Соперничество присутствовало с давних пор, словно между сестрами.
Тайгер задалась вопросом, нравилась ли Хью Маршаллу ее мать? Не было ли у них в прошлом романа? Или, что хуже, их фантазии не нашли физического воплощения, пребывая лишь в подсознании?
Лимузин Хью Маршалла свернул с Семьдесят второй улицы на Пятую авеню. Звякнул телефон, и Маршалл отложил «Таймс».
– Слушаю, Тим. Что случилось?
– Мне только что позвонил мистер Бахрах, – ответил англичанин. – Он задерживается в Чикаго и не успевает к ленчу. Так что ваша встреча переносится на четыре часа.
– Ты передвинул мое совещание с О'Харой и этими английскими бизнесменами?
– Да, сэр. На половину третьего.
– Отлично, Тим. Тогда и увидимся.
Маршалл посмотрел на проплывающие мимо деревья и увидел Тайгер, неторопливо шагающую по парковой стороне Пятой авеню[12], не замечая восхищенных взглядов футболистов-подростков, ожидающих автобуса.
Маршалл нажал кнопку, опускающую стекло, которое отделяло салон от водителя.
– Кертис, остановись рядом с той молодой женщиной в коричневом костюме. – Он нажал другую кнопку, окно поехало вниз. – Тайгер!
Тайгер остановилась. Поворачивалась она уже с улыбкой, узнав голос Хью Маршалла.
– О! Привет. Давно не виделись.
– В чем дело? Неужели жалованья, которое мы платим, не хватает вам на такси?
Улыбка Тайгер стала шире:
– И на многое другое. Но пешком я иду по другой причине. Возможно, вы не заметили… но сегодня такой чудесный день.
Маршалл обвел взглядом парк.
– Пожалуй. – Позади нетерпеливый таксист уже давил на клаксон, требуя, чтобы лимузин не загораживал дорогу. – Садитесь, Тайгер. Я вас подвезу.
Тайгер проскользнула в салон, уселась рядом с Маршаллом на бежевую кожу сиденья. С удовольствием вытянула длинные ноги, зная: показывает их Маршаллу во всей красе, а уж он-то не станет скромно отводить глаза.
– Куда едем?
– На работу, господин.
– Но сейчас время ленча. У вас назначена встреча?
– Только со стаканчиком йогурта и стопкой демографических профилей Джесса.
Хью Маршалл задумался, словно принимая решение.
– Как насчет того, чтобы разделить ленч со мной? Тим как раз сообщил о коррективах в моем распорядке дня.
Настроение Тайгер переменилось. Только что она размышляла о прошлых взаимоотношениях матери и Хью Маршалла. Теперь все шло к тому, что следующий час с загадочным президентом «Келлерко» проведет она, а не мать.
– Йогурт будет в ярости… а я с удовольствием.
Они поехали в «Манхэттен-маркет» на углу Второй авеню и Пятьдесят четвертой улицы, где их усадили за столик у дальней стеклянной стены, выходящей на залитый солнцем соседний парк. Другие стены большого ресторанного зала украшали черно-белые, от пола до потолка, фотографии Нью- Йорка.
– Хлеб принесите сразу, – наказала Тайгер молодому официанту, как только он усадил ее за столик. Улыбнулась Хью: – Они выпекают лучший в Нью-Йорке хлеб.
– Согласен, хлеб хорош. Но не лучший. Лучший дважды в год выпекает ваш покорный слуга.
– Хью, я вам не верю! Вы? Выпекаете хлеб?
– Почему нет? Когда месишь тесто, избавляешься от накопившихся неприятных эмоций.
– Вот о чем с удовольствием написали бы в «Пипл».
– Пообещайте, что ничего им не скажете. Это один из моих самых оберегаемых секретов. У меня на ранчо была старуха кухарка, наполовину ирландка, наполовину навахо. Много лет тому назад она научила меня выпекать хлеб. А я как раз выздоравливал после аварии и… – Маршалл осекся. – Совсем забыл, что времени у нас в обрез. Что будем заказывать?
Хью Маршалл раскрылся перед ней больше, чем ему хотелось бы. Тайгер снедало любопытство… но она понимала, что давить на босса бесполезно. Подошел официант, и она заказала салат с козьим сыром, жареные орехи-пеканы и карпаччо – тонко нарезанное мясо со свежей петрушкой и соусом из лайма. Маршалл остановился на спагетти с крабами и овощами и калифорнийском шардоннэ. А затем перевел разговор на более безопасную тему – бизнес.
– Как у вас дела с Мэттом Филлипсом?
– Я встречалась с ним на днях, чтобы умаслить его эго… – Тайгер отломила кусочек хлеба. – С ним нам придется нелегко. Я, как могла, его успокоила, но, боюсь, он еще встанет в позу.
Маршалл с улыбкой смотрел на Тайгер. Жесткие складки у рта смягчились.
– Думаю, скоро он будет есть у вас из рук.
– Если нет, то будет дуться всю дорогу до банка. – Тайгер засмеялась, и Маршалл тут же присоединился к ней, да так громко, что вызвал недоуменные взгляды сидевших за соседним столиком. Женщину Тайгер узнала. Лиз Смит, обозреватель светской хроники.
– Господи, – понизила голос Тайгер. – Сразу не поворачивайтесь, но, по-моему, завтра мы попадем в газеты.
Хью Маршалл поймал взгляд обозревателя.
– Привет, Хью… Тайгер, – кивнула Лиз Смит.
– Можешь убрать блокнот, Лиз, – улыбнулся Маршалл. – Тайгер у меня работает. Мы здесь исключительно по делу.
Однако когда Хью Маршалл вновь посмотрел на нее, Тайгер решила, что в его улыбке читалось нечто большее, чем «исключительно по делу». У нее даже слегка закружилась голова, хотя официант только разливал вино по бокалам.
Подали ленч. Они поговорили о делах. Тайгер едва прикоснулась к еде. Желудок скрутило, а перед мысленным взором все стояла улыбка Хью Маршалла.
После ленча Хью Маршалл подбросил Тайгер на работу, а сам поехал на назначенное на половину третьего совещание. В Тайгер, думал он, есть что-то волнующее, влекущее, и его это очень тревожило. Ему не хотелось сближаться с ней, но она работала у него, они часто виделись… разве тут устоишь?
Бобби Макнили… теперь леди Роуэн. Несколько лет тому назад в Кентукки между ними вспыхнула искорка. Может, стоит ее раздуть? Он должен над этим подумать. Встречи с матерью станут защитой от дочери. Когда дело касалось большинства женщин, он мог контролировать себя и свои эмоции. С Тайгер у
