В следующий понедельник ранним утром Тайгер взяла курс на Солоу-Билдинг, здание, приютившее «Эйвон косметик» и новичка «Келлер парфюмз». Естественно, она заметно нервничала. Улицы заполняла толпа. Многие тоже спешили на работу, это она понимала, но никогда раньше она с толпой не смешивалась – обычно брала такси. Теперь же, поступив на работу, решила не выделяться из общей массы, то есть воспользоваться доселе незнакомой ей подземкой. И пришла в ужас. Первый поезд она пропустила: не хотела смешиваться с человеческой ордой, ринувшейся на штурм открывшихся дверей. Но к прибытию следующего поезда платформа заполнилась вновь, и Тайгер поняла, что придется толкаться и работать локтями, чтобы вовремя успеть на работу. Впечатления от поездки у нее остались самые неприятные, но впервые она почувствовала себя частью большого города. Сотни тел спрессовались друг с другом. Хорошие запахи смешивались с плохими. Тайгер крепко прижимала сумочку к груди: в Нью-Йорке карманники работали и в девять утра.

Вестибюль Солоу-Билдинг встретил ее тишиной и прохладой. Она нашла нужный ей лифт, поднялась на сорок восьмой этаж. В приемной, выложенной светлосерыми суперсовременными стеклянными панелями сильно пахло краской. Стену над большим диваном украшали две картины Роя Лихтенстайна. Пол устилал серый ковер с геометрическим рисунком. Покрытый серым лаком стол регистратора пустовал. Из окон тонированного стекла от пола до потолка открывался прекрасный вид на Центральный парк, протянувшийся до Сто десятой улицы. Утреннее солнце окрасило красным окна жилых домов, выстроившихся вдоль Сентрал-Парк-Вест.

За спиной Тайгер открылись двери лифта, из кабины вышла симпатичная женщина лет тридцати пяти, в бело-синем костюме от Адолфо, с сумочкой от Забара и брифкейсом от Гаччи. Она огляделась, потом улыбнулась Тайгер.

– Ваш первый день? – Тайгер кивнула. – Moi aussi[9]. Я Конни Ларкада, рекламная женщина. – Она рассмеялась.

Они пожали друг другу руки.

– Я Тайгер Хейес. Но чем буду заниматься – большой вопрос. Я помощница президента.

Вернулась регистратор, покраснела, залилась краской, увидев стоящих в приемной Тайгер и Конни.

– Извините меня. Не думала, что кто-то придет так рано. Я только вышла в…

Конни заразительно рассмеялась:

– И я не прочь туда сходить. Но сначала покажите нам двери, на табличках которых выбиты наши имена.

В коридорах продолжался ремонт. Солнечно-желтая краска на стенах кабинета Тайгер еще не успела высохнуть. Но по телу Тайгер пробежала дрожь восторга, когда она первый раз переступила порог. Ее собственный кабинет. Достаточно просторный, с тем же видом на Центральный парк, что и в приемной. Белая мебель, белый письменный стол. На нем ваза с дюжиной роз и визиткой Хью Маршалла: «Добро пожаловать». Тайгер села за стол и позвонила Джейку. У того уже началась съемка, поэтому разговор получился коротким.

Вошла Конни Ларкада.

– Ваши розы желтые, а мои – красные. Интересно, что бы это значило. – Она весело засмеялась. – В первый день на новом месте у меня всегда возникает ощущение, словно я оделась с иголочки, а пойти мне некуда.

– Мне еще хуже, чем вам. Это моя первая работа.

– Я уже включила кофеварку. Вода, должно быть, как раз закипает. Не пора ли прерваться для первой чашечки кофе?

Теперь рассмеялась Тайгер.

– Я готова. Работа уж больно тяжелая.

Следующий час женщины делились рассказами о прошлом, быстренько перейдя на ты.

– …я жила на всем готовом, но теперь решила, что пора самой зарабатывать на жизнь. Пусть это звучит высокопарно, но я хочу найти смысл моей жизни. – Тайгер улыбнулась. Может, и не стоило сразу так раскрываться, но Конни Ларкада располагала к себе.

– Знаешь, – Конни вновь наполнила чашки, – начинать сверху не так уж и плохо. Ты поступила правильно, задействовав свои связи. Мне потребовалось почти двадцать лет, чтобы вскарабкаться туда, где я сейчас нахожусь. После смерти отца я ушла из колледжа и поступила на работу. Регистратором. Восемьдесят баксов в неделю, после вычета налогов – пятьдесят пять. У меня никаких связей не было, отец работал фармацевтом в Индианаполисе, поэтому мне пришлось поворачиваться быстрее других, чтобы чего-то добиться. – Конни высыпала в чашку сахар из пакетика. – Пришлось столкнуться и с мужским шовинизмом… В агентстве я заслужила пост вице-президента за пять лет до того, как получила его. Не волнуйся, девочка. Ты быстро всему научишься. А если тебе понадобится совет, я всегда рядом.

Конни Тайгер понравилась. Не чувствовалось в ней готовности перегрызть горло любому, кто встанет у нее на пути. Скорее она походила на заботливую мамашу. Возраст ее приближался к сорока, замуж она ни разу не выходила, но удочерила дочь своей умершей сестры, восьмилетнюю Тину.

– А, вот вы где. А я уж подумал, что попал в морг, – в дверях возник невысокий толстячок лет сорока с небольшим.

– Заходите, – кивнула Конни. – Вы, должно быть, Джесс Лейбович, наш главный по маркетингу.

– Он самый, – широко улыбнулся Джесс.

Женщины представились. Джессу тоже налили чашечку кофе, они поболтали о пустяках, затем Джесс достал из брифкейса какие-то бумаги.

– Тим Йетс передал мне эту служебную записку. Из нее следует, что переговоры с Мэттом Филлипсом продвигаются успешно. На следующей неделе они намереваются подписать контракт.

– Отлично, – воскликнула Тайгер. – А что нам делать, пока он не подписан?

– Исходить из того, что все подписи уже поставлены, – ответил Джесс. – Я хочу сказать, если с Филлипсом ничего не получится, они найдут другого модельера. Все, что от него потребуется, так это дать согласие на использование своего имени. А вот над продвижением товара на рынок работать придется нам. – Джесс говорил энергично, заражая слушателей своим энтузиазмом.

– Вы слишком торопитесь, Джесс, – прервала его Конни. – Прежде чем продвигать товар на рынок, надо определиться с самим товаром.

– Я думала, с этим мы определились, – вставила Тайгер. – Вроде бы речь идет о духах.