Заворожённый призраком добра,

Он волю не увлёк на ложный путь,

Расположив к поступкам, что Творцом

Неукоснительно запрещены.

Не мнительность — умильная любовь

Столь часто мне велит остерегать

Тебя, а ты — остерегай меня.

Мы стойки, но от истинной стези

Способны уклоняться; разум наш,

Поддавшись на приманку, Сатаной

Подделанную, может впасть в обман,

Утратив бдительность. Не надо зря

Искать проверки; лучше избегай

Соблазна, от меня не отходя;

Боюсь, что нас он скоро сам найдёт.

Свою ты стойкость хочешь доказать?

Сначала послушанье подтверди!

Кто ж выдержку твою удостоверит,

Не видя соблазненья? Но иди,

Коль ты уверена, что мы вдвоём

Противу искушения слабей

Окажемся, чем в одиночку ты,

Остереженная; пребыв со мной

По принужденью, стала бы тогда

Лишь более далёкой. Так, ступай

В невинности природной! Обопрись

На добродетель, силы напряги!

Бог все исполнил, — твой теперь черёд!'

Умолк людского рода Патриарх,

Но Ева настояла и, приняв

Покорный вид, сказала под конец:

'— Ты мне идти дозволил, остерёг,

Тем паче — в заключительных словах

Разумных: что, мол, искус, невзначай

Возникнув, может нас двоих застать

Не подготовленными. Ухожу

Тем более охотно, и навряд ли

Столь гордый Враг слабейшую сперва

Добычу изберёт; но, учинив

Подобное и отражённый мной,

Тем горшим он покроется стыдом!'

Промолвив, тихо руку отняла

От мужниной десницы и легко,

Как нимфа из Дриад, иль Ореад,

Иль спутниц Делии, свои стопы

Направила поспешные в лесок,

Осанкой Делию превосходя

И поступью, исполненной красы

Божественной, хоть не было при ней

Ни лука, ни колчана, — лишь одни

Изделья непричастного огню

Искусства грубого иль, может быть,

Доставленные Ангелами в дар,-

Садовые орудья. Этот вид

Ей Палее иль Помоны, от Вертумна

Бегущей прочь, подобье придавал,

Цереры юной, прежде чем сошлась

Она с Юпитером и от него

Бедняжку Прозерпину родила.

Адам с восторгом ей глядел вослед,

Но во сто крат восторженней желал,

Дабы она осталась; много раз

Просил её вернуться поскорей,

И столь же частым был её посул

Вернуться к полдню и в жильё прибрать,

Все приготовив к трапезе дневной

И отдыху, под сенью шалаша.

Злосчастная! Как обманулась ты,

О Ева, возвращенье обещав

Самонадеянно! Преступный миг!

Отныне для тебя в Эдеме нет

Ни сладких трапез, ни отдохновенья!

Среди цветов душистых и в тени

Укрыта западня, грозя пресечь

Твой путь коварством адским иль вернуть

Тебя, лишённой верности навек,

Блаженства и невинности былой!

В личине Змия, Враг, с рассветом дня,

Свой начал поиск, чтоб чету найти

И заключённый в ней весь род людской -

Добычу вожделенную. Луга

И рощи миновал он и везде

Плодовые деревья, цветники

Высматривал, растущие пышней

Благодаря заботливым трудам

И ради развлечения людьми

Посаженные; зорко их двоих

Разыскивал по берегам ручьёв,

Но Еву в одиночестве застать

Стремился, хоть надеяться не смел

На столь удачный случай; но внезапно,

Сверх чаянья, сбылось, чего желал:

Праматерь углядел. Совсем одна,

Овеянная облаком густым

Душистых запахов, среди сплошных

Багряных роз, она, видна едва,

Склонялась то и дело, и цветы

Тяжёлые, в накрапе золотом,

Пунцовом и лазоревом, к земле