Кому застенок люб? Кто б не бежал

Из Преисподней, ввергнутый в огонь,

Когда б возмог возвратный путь найти?

Ты на побег отважился бы сам,

Как можно дальше от Гееннских мук,

В места, где есть надежда заменить

Терзанья — безмятежностью, а скорбь -

Отрадой. Вот чего ищу я здесь.

Ты не поймёшь, ты горя не знавал,

Ты только благо ведал. Мне в укор

Твердишь о повелении Того,

Кто держит нас в тюрьме. Но почему

Он крепче не замкнул Свои врата

Железные, коль нас хотел навек

В темницу заключить? Вот мой ответ

На твой вопрос. Все остальное — верно;

Твои посланцы там нашли меня,

Где сказано. Однако в этом нет

Ни наглости, ни умышленья зла!'

Так издевался нагло Архивраг.

Воинственный Архангел возразил

С презрительной усмешкой: '— Небеса

Какого ж потеряли судию

Премудрого, с тех пор как Сатана,

Охваченный безумьем, сброшен в Ад.

Вторично обезумев, он тюрьму

Покинул ныне и в сомненье впал

Глубокое: считать ли мудрецом

Того, кто задаёт ему вопрос -

Какою дерзостью он приведён

Сюда? Как самовольно ускользнуть

Посмел из Ада? Бегство от расплаты

Заслуженной, от справедливых мук

Он полагает мудрым! Думай так,

Бахвал, пока не грянет Божья месть,

Которую побегом ты навлёк,

Семижды наказуя беглеца,

И мудрость, не постигшую досель,

Что никакими пытками нельзя

Безмерный гнев Господень утолить,

Столь безрассудно вызванный тобой,-

Бог ввергнет вновь ослушника в Геенну!

Но почему же ты один? Зачем

Весь Ад не вырвался? Неужто им

Страдать легко и незачем бежать?

Быть может, боль ты менее других

Терпеть способен? О геройский вождь,

Удравший первым! Если б ты открыл

Покинутым товарищам причину

Побега, был бы ты не одинок'.

Насупясь, Враг ответил: '— Никому,

Ехидный Ангел, я не уступлю

В отваге и терзаний не страшусь.

Сам знаешь, как я стоек был в бою,

Пока разряды залпов громовых

Не подоспели с помощью к тебе

Нас разметать; без них твоё копьё

Мне страха не внушает. Речь твоя,

Вопимая тобою наобум,

Лишь подтверждает вновь, как ты незрел

В делах военных, если невдомёк

Тебе, что, неудачу претерпев

И проиграв сраженье, верный долгу

Начальник не рискнёт свои войска

Опасностям безвестного пути

Подвергнуть, не исследовав его

Собственнолично. Оттого лететь

Решил я сам — один и пересёк

Пустыню бездны, чтоб разведать мир

Новорождённый, о котором слух

Достигнул Преисподней. Здесь хочу

Прибежище для сокрушённых войск

Найти и разместить их на Земле

Иль посреди воздушного пространства,

Хотя б для этой цели снова нам

С тобою переведаться пришлось

И с пышным воинством твоим; у них

Обязанность легчайшая — служить

Владыке своему на Небесах

И, пресмыкаясь, распевать псалмы,

На должном расстоянье окружив

Его Престол — отнюдь не воевать!'

Небесный ратник тотчас отвечал:

'— Ты сам себя оспорил, заявив

Сперва, что бегство от Гееннских мук

Считаешь мудростью; потом признался

В шпионстве. Ты разоблачённый лгун,

Отнюдь не вождь! Как, Сатана, посмел

Ты верностью хвалиться? Осквернить

Святое слово: верность? И кому

Ты верен? Скопищу бунтовщиков,

Орде злодейской, своему главе

Под стать? Неужто вашу честь и верность

Присяге воинской вы соблюли,

В повиновенье Власти отказав

Верховной, признанной во всей Вселенной?

О лицемер коварный! Ты сейчас

Борца за вольность корчишь; но скажи:

Кто в пресмыканье пред Царём Небес,