фамилию и они от неё рано или поздно откажутся. Пойми, если ты сделаешь так, как задумала Мадлен, то ты лишишь их очень многого. Они будут жить в никому ненужном мире, расположенном в захолустье, который мог стать одним из величайших миров Маураны, но ты не дал ему этого шанса. Неужели ты не понимаешь, что мы никогда не будем конкурентами, если поступим так, как я предлагаю?

Лицо президента Энсона сделалось злым, он насупился и, презрительно скривившись, ответил:

— В твоих словах я слышу нотки страха, Макс. Ты не так уверен в своих силах, как тебе того хочется, а раз так, то это означает, что у нас есть реальный шанс не дать вам взобраться на тот пьедестал, на который вы так усиленно карабкаетесь. Нет, Макс, я никогда не упущу возможности растоптать вас окончательно даже на то не смотря, что мы уже понесли большие потери и понесём их ещё, зато вы так стремительно возвысились. Это блестящий старт, но дистанцию вы так и не сможете закончить. Свалитесь на полпути к финишу, а мы добежим до финишной черты и золото будет нашим.

Огорчённо вздохнув, Максим проворчал:

— Боже мой, какой же ты болван, Джулай. Ты что, уверовал в те победные реляции, которые кладут тебе на стол жулики из института псионики? Успокойся, они никогда не смогут разгадать, из чего и как мы производим карингфорс и экспандминд. Ладно, тогда продолжим, следующая плохая новость будет четвёртой. Через каких-то триста лет на Земле перестанут рождаться мощные псионики, а ещё через двести, число псиоников снизится до трёх, максимум четырёх процентов. У нас оно тоже снизится, но будет гораздо выше. Тридцать процентов населения Славии будут по прежнему очень мощными псиониками, а ещё пятьдесят более слабыми и неполными и лишь двадцать процентов людей вообще не будут псиониками, но тупее от этого не станут. К тому времени Славия станет практически империей с населением в сто двадцать, сто тридцать миллиардов человек, единой и монолитной, живущей на тридцати девяти компактно расположенных мирах Зелёного Звёздного Архипелага Славии. А вот население Земли и её колоний не сможет перевалить и за пятьдесят миллиардов человек.

— Что же, меня радует такая перспектива, Макс, — хищно оскалившись, с угрозой сказал Джулай, — пятьдесят миллиардов человек живёт в Метрополии и ближних колониях, а ещё сто тридцать миллиардов находится где-то на отшибе. Макс, ты не учёл одной маленькой тонкости законодательства Звёздного Союза, без нашего согласия Славия никогда не будет признана суверенной планетой, а его вы не получите никогда и что самое печальное, будете платить нам налоги со всего, на чём вы только не погреете руки.

Максим небрежно отмахнулся:

— Про налоги можешь забыть сразу, Джулай. Если ты сделаешь то, что намерен сделать, а ты сделаешь это даже в том случае, если мы выведем защитные купола из строя, то, не заплатив за помощь, которую окажет вам правительство Звёздного Союза, ты не сможешь вытребовать с нас даже десяти центов. Земля станет вечным должником Славии и этот долг будет обрастать и обрастать процентами, делая ваш рейтинг финансовой надёжности всё ниже и ниже. То, о чём ты сказал, мы сможем пережить. Для нас ведь важно быть могущественной Звёздной империей, а не казаться ею. Кроме того мы сможем доказать в Звёздном трибунале, что ты специально развязал эту термоядерную войну и тогда тебя отдадут под суд и расстреляют, а мы сумеем опротестовать ваше решение в Верховном суде, хотя тяжбы рассматриваются там десятилетиями.

Джулай Энсон беспечно рассмеялся:

— Если кого и расстреляют, Макс, то это тех болванов, которые отдадут приказ открыть огонь по мусульманским странам. Кредитный рейтинг? Друг мой, это мелочи жизни. Поверь, с такой проблемой мы справимся, хотя в одном я с тобой согласен, налогов с вас мы точно не сможем выбить, но зато мы будем иметь своего представителя в Верховной палате представителей, а вы нет, и потому сможем наложить вето на любые начинания Славии, выходящие за пределы вашего медвежьего угла. Так что мы ещё сможем побороться.

— Да, сможете, — кивнул Максим, — но при этом потеряете время. Мы не станем торопиться полностью покинуть Землю в ближайшие годы и переселимся окончательно на Славию не раньше, чем в две тысячи восемьдесят пятом, а то и девяностом году. Объясню, почему мы так сделаем. Сейчас мы ускоренными темпами ведём работы по добыче сверхдорогих тяжелых металлов на Перуне, которых там огромное количество и все они представлены в самородной форме. Я брошу туда все транспортные звездолёты, которые теперь способны летать со скоростью в семьдесят две тысячи световых лет в год, и направлю туда отряд космошахтёров численностью в сто двадцать миллионов человек. Мы срежем там все металлы, а потом взорвём планетоид и подберём остатки. Помимо этого на соседней планетке там есть ещё и огромные россыпи алмазов просто неописуемой красоты. Её мы тоже зачистим под ноль, после чего взорвём. Грубо, но зато очень эффективно, а ведь мы собирались сдать их вам в концессию, как первооткрыватели. Зато мы обеспечим себя и своих союзников неисчерпаемыми богатствами до скончания веков, а они, Джулай, всеми уважаемые члены Звёздного Союза. И знаешь в чём заключается самая большая твоя неприятность? Мы уже установили блокаду на пути к Земле и поэтому до тех пор, пока я не дам отмашку, рядом с вами не появится ни один космический корабль из Маураны. И всё-таки я даю тебе шанс одуматься и всё переиграть. Всё, о чём мы говорили тут с тобой, уже через несколько минут узнают твои китайские и индийские подельники, аятолла Изз-Ал-Дин и твоя жена. Так что уже очень скоро они захотят поговорить с тобой начистоту. Делать всё достоянием широкой гласности я не стану лишь по одной единственной причине. Мне это невыгодно. Если ты захочешь всё переиграть по своему, то я всегда смогу принять контрмеры, а кроме того мне и самому хочется посмотреть, как ты станешь выкручиваться из создавшегося положения. Есть ещё одна причина, по которой я дам тебе всего лишь шесть месяцев на раздумья, после чего оставлю в Новой России только войска и ни одного гражданского лица. Ты заставил меня взглянуть на некоторые вещи по-новому и мне кажется, что нужно сделать всё именно так, как хочешь ты, а не предлагаю я, то есть ценой потери множества исторических памятников, что будет для нас очень болезненной потерей, показать всем, кто вы такие на самом деле, а вы не более, чем животные, стадо павианов, злобных, алчных и нечистоплотных. На планете Земля уже погибла европейская цивилизация, но она сохранится и будет процветать всегда на Славии, а все остальные земляне, без малейшего сомнения, прокляты Богом, раз они, как стадо баранов, идут за таким козлом, как ты, Джулай. Запомни, у тебя есть полгода, чтобы всё переиграть и сделать Землю великой планетой.

Максим, не вставая с кресла и не прощаясь, телепортировался на борт корвета 'Славия' и тот сразу же улетел. Едва корвет пересёк границу, как из Дворца Европы в Башню Согласия выехал вагон правительственного метро и через полчаса после того, как небольшой зал переговоров покинул президент Славии, в него вошли Мадлен Захриди, аятолла Изз-Ал-Дин, Чжао Кан, мощный псионик и фактический закулисный правитель Китая, а также Раджан Сингх, тоже псионик и тоже тайный правитель Индии. Китаец и индус, хотя об этом мало кто знал, обладали огромной властью как в своих странах, так и в их колониях. Президент Китая и президент Индии были в их руках всего лишь марионетками, причём совершенно безвольными. К тому же в семь городов, три индийских и четыре китайских, уже были отправлены жертвы, подготовленные для заклания, все те преступники, кого давно уже следовало бы казнить, но они решили извлечь из этого ещё и выгоду, сделать так, чтобы смерть ста двадцати миллионов человек с преступными наклонностями легла позором на славийцев.

Семь фешенебельных городов были главными сосредоточиями порока, разврата и извращённых наслаждений. Кого-то туда ссылали, кто-то приезжал туда сам, чтобы вкусить запретных плодов, а кто-то работал там вахтовым методом. Последние были сотрудниками спецслужб, которые в за ночь до часа 'Х' покинут обречённые города. Оставалось только дождаться, когда Землю покинет последний звездолёт, чтобы выжечь их термоядерными взрывами огромной мощности и обвинить во всём коварных, жестоких и безжалостных предателей. Все четверо заговорщиков, которые с нетерпением ждали этого дня, были раздосадованы тем, что президент Славии решил отсрочить отлёт на такой большой срок. Они этого никак не ожидали и думали, что в семьдесят пятом году всё завершится. Мадлен Захриди, усаживаясь в подставленное ей арабом и китайцем кресло, угрюмым, злым голосом недовольно проворчала:

— Джулай, у меня создалось такое впечатление, что ты был готов пойти у него на поводу. Ты уверен, что сможешь довести всё до конца? Может быть эта ноша слишком тяжела для тебя?

— А ты уверена, что не пожалеешь о том, что мы сделали? — с угрозой в голосе спросил президент Энсон жену — То, что он предлагает, как говорят русские, конечно же синица в руке, но по сравнению с ней тот журавль, о котором мы все мечтаем, уже не кажется мне достойной наградой за уничтожение ста