Уже

Начнем с того, что это — шикарный подарок, неделю с любимой женщиной в Париже. Звучит неплохо. Так что 17 июня с одной небольшой сумкой мы с женой отправились получать мой подарок.

Екатеринбург — Москва — Рига — Париж.

Три взлета, три посадки, с перекурами по два часа. В порту им. Шарля де Голля все время поглядывали по сторонам с мыслишкой, где здесь, если что, культурно стошнить.

Надо отметить, что все мои знакомые, когда-либо бывавшие в Париже, прочли мне лекции о том, как выжить в этих каменных джунглях. Рассказывали так старательно и подробно, что я, как космонавт, был готов к любым ситуациям. «Французы — скряги!» — говорили бывалые, и, увидя свой номер, я сказал Лене:

— Не такой уж он и маленький!

По полметра вокруг кровати все-таки есть, а сама кровать вполне соответствует романтическим планам. Дверь в санузел откатная, но ходовая убита наглухо, одним словом, катается плохо. Опыт старого гастролера по советским отелям подсказывает простое техническое решение — выламываю дверь и ставлю ее рядом. Телевизор работает, горячая вода есть, чем не жилище. Теперь по стаканчику чаю и топтать старушку Европу.

Тьфу ты, ёмаё, только зазевался — вляпался в собачье дерьмо. Надо сказать, что нас и об этом предупреждали, но мы думали, клевещут. Нет, ребята, какие уж тут шутки — романтичного юношу, потерявшего бдительность в этом жестоком мире наживы и чистогана, поджидают засады на каждом углу. Впредь под ноги мы смотрели очень внимательно (наступил еще каких-то пару раз, и все).

Гуляем! Не могу понять, отчего так хорошо — вроде бы жарко, на вывесках ни хрена не понятно, все стены ухряпаны стремными граффити (то ли Фантомас, то ли Зорро), а вот хорошо, и все тут. Понял только наутро (три посадки помогал тормозить): да ведь мы же сто лет просто вдвоем нигде не были. Никто в этом городе не знает нас, мы не знаем этого города. Кроме нас, никого нет.

УУУУУУУУУУ АААААААААА ХОРОШО!

Извините, отвлекусь — сижу сейчас, изображаю из себя Гоголя, подходит жена, берет меня за руку и ведет на кухню, а там ни с того ни с сего — пиво и тазик с креветками (а некоторые до сих пор не верят в любовь).

Вкусно! Но сейчас не об этом, сейчас о Париже. Уличные кафе представляют из себя бесконечную вереницу столов и стульев на узеньких пешеходных тропинках. Посещение подобных заведений — занятие весьма странное. Мы решили приобщиться к французским народным массам и заказали кофейку: прохожие тебя задевают и при этом постоянно бормочут, пардон, мол, и все такое. Машины, того и гляди, зацепят боковыми зеркалами; в общем, с первого раза не очень понятен этот общепит. Но