немеют ладони. Убирать боль Оберон научил меня чуть ли не прежде всего.

Навершие слабо вспыхнуло. Принц замер, посмотрел на меня, будто не веря глазам. Я тем временем поднялась, вышла на середину комнаты, направила посох на завал из кирпичей. Вспомнила ветер, ощутила напряжение в груди, мягко перелила его через левую руку — в посох.

— Отойдите там! Бе-ре-гись!

Посох дрогнул, я ощутила отдачу. Камни раскатились, будто башню в песочнице пнули огромной ногой. Свод задрожал, по потолку побежали новые трещины, но второго обвала не случилось; открылся пролом, и сквозь облако пыли я увидела Гарольда в окружении пяти или шести замковых стражников.

— Умный маг сперва проверил бы прочность свода, — пробормотал Максимилиан.

Гарольд кивнул мне буднично, словно я простую дверь перед ним открыла:

— Спасибо… Я собираю своих людей. Замок кишит предателями. — Взгляд его упал на связанного принца-деспота на полу. — Я позову дворцового палача… Если отыщу. Впрочем, это уже не имеет значения.

Он поднял свой меч и двинулся прочь по коридору, а за ним, прихрамывая, неуверенно переглядываясь, потянулось его воинство.

Я взвесила посох в руках и снова обернулась к принцу-деспоту:

— Ваше высочество, как нам лучше провести время до появления дворцового палача?

Он молчал. Я сдержалась:

— Может быть, вы не будете разыгрывать из себя гуся на откорме? Мы с Максимилианом можем воткнуть вам в глотку столько семечек, сколько захотим. Неужели так трудно ответить на пару вопросов?

Он по-прежнему молчал. В его глазах стояло безграничное презрение. Я избавила его от боли в животе — в его глазах это было проявлением слабости и, наверное, страха.

— Мало времени, — Максимилиан, прищурившись, посмотрел в окно. Солнце вышло из-за кружевной тучки, тени вытянулись, близился вечер. — Осталось чуть больше суток, а мы ещё с места не сдвинулись, меч не добыли, врага не нашли…

— Я отвечу на ваши вопросы, — вдруг сказал принц-деспот. — Но не обещаю, что вы обрадуетесь.

— Где сейчас Оберон?

— Нигде. Его забыли в Королевстве. Его забыло Королевство, сам мир забыл его.

— Почему это случилось?

— Маг, который сильнее его стократ, пожелал ему зла… — Принц-деспот облизнул сухие губы. — Я в этом уверен.

Он в самом деле был уверен, и семечко «засчитало» его ответ как правдивый.

— Где находится этот маг?

— Не знаю, — принц-деспот злорадно ухмыльнулся.

— Как вернуть Оберона?

— Не знаю.

— Можешь ли ты помочь вернуть короля?

— Не знаю, — ответил он после коротенькой паузы. — Возможно, могу.

Семечко повело себя смирно. Ответ был уклончив, но прямого вранья в нём не нашлось.

Я задумалась. В голове моей толкались сотни вопросов, я не знала, какой задавать первым.

Меня опередил Максимилиан:

— Чего ты боишься больше всего?

Принц-деспот зашипел, но семечко было уже проглочено, а заставлять его ждать во второй раз его высочество не решился.

— Старости!

— Чего-чего?!

— Старости, паралича, слабости, трясущейся головы! Вот чего я боюсь, а больше мне ничего не страшно. И не смешите меня, угрожая убить. Я умру в бою, когда сочту нужным!

Мы переглянулись. В словах принца-деспота был такой напор и такая страсть, что, даже связанный, он не казался беспомощным.

— Ваше высочество, — сказала я вкрадчиво, — у моего друга некроманта есть замок в горах, как вы уже изволите знать. В замке есть рабочие места для зомби и скелетов. Думаю, вы подойдёте на должность зомби-дворецкого: красивый замок, удобная цепь и целая вечность впереди.

Принц-деспот сделал вид, что не слышит меня. Зато очень кстати оживился Максимилиан:

— А ведь точно! А когда соберутся гости, спросят: кто это у вас в гостиной на цепи? А я им так небрежно: это принц-деспот, после смерти он здорово присмирел… Жаль, мало времени, надо перетащить его в замок по-быстрому, у меня там лаборатория в подвале, я тебе не показывал…

— Дурак, — принц-деспот ухитрялся глядеть сверху вниз, лёжа на полу, буравя глазами долговязого Максимилиана. — Идиот! Ты позоришь своих предков, мальчик, ты связался с Обероном и позволил ему замусорить тебе мозги! Замок? Где будет твой замок, когда Королевство закончится? Что бы ты ни делал, как бы ни колдовал, — этот мир обречён, надо сматываться отсюда, пока не поздно! Девчонка глупа, как веник, она захочет сражаться и погибнет, чего доброго, тогда и ты, и я останемся здесь и достанемся Саранче! Чья это была идея — искать Оберона?!

Я вдруг увидела, как некромант краснеет. Его белое лицо залилось будто малиновым вареньем от лба до подбородка.

— Моя, — сказала я резко.

— Моя идея, — мрачно вмешался Максимилиан. — Мне нравится мой замок, я хотел сохранить его.

— Ты хотел найти Оберона, щенок! Не ври себе, ты этого хотел, а замок можно выстроить и в другом мире! Ты стал сентиментален, глуп, наивен — ты, некромант в сотом поколении!

Мне захотелось заткнуть принцу-деспоту рот. Максимилиан, отвернувшись, глядел в окно.

— Макс, он тебя провоцирует! Он над тобой издевается! Он…

— Ты думаешь, я не знаю? — оборвал некромант со злостью. — Всё я знаю. Приличный некромант всегда проверяет, нет ли в гробнице стража или ловушки, меня ещё дед учил… Ладно, пусть я негодный выродок и всё такое, но я уйду от Саранчи, а ты, деспот, — нет!

Он шевельнул скрюченными пальцами. Принц-деспот дёрнулся и обмяк. Его глаза закатились; он лежал, связанный, в глубоком обмороке. Я подумала с раскаянием: Оберон бы так не поступил… Как же мы боимся принца-деспота, даже связанного! Оберон бы его не боялся…

И ещё я вспомнила недоверчивые вопросы Максимилиана: неужели я в самом деле собираюсь сражаться? А знаю ли я, что такое настоящая война? И взгляды, которые он при этом на меня бросал: видно, думал о том же, что сейчас вслух проговорил принц-деспот. «Девчонка глупа, как веник»… Может быть, Максимилиан вполне согласен с принцем?!

— Макс, послушай…

— Выходим на изнанку, — отозвался он сухо. — Попытаемся распутать здесь.

Кабинет Гарольда был увит спутанными нитями, петли свисали с потолка, торчали изо всех стен, изо всех предметов. Обломки посоха терялись в коконе тонких и толстых волокон. К шкафу невозможно было продраться без ножниц — так плотно его оплело. Красная нитка, связанная с Обероном, встречалась то тут, то там, но никуда не приводила — висела обрывками.

Принц-деспот лежал на полу, в облачке сырого тумана. Я посмотрела ему в лицо и отпрянула: здесь, на изнанке, он и выглядел таким чудовищем, каким был на самом деле. Разные нитки обвивали его, толстые и тонкие, тусклые, оборванные, с размочаленными концами: принц-деспот был намертво вшит в историю Королевства.

Максимилиан вытащил из сумки книгу-оборотня. У меня от сердца отлегло, когда я увидела, что красная нить не побледнела — наоборот, будто налилась светом и на ощупь казалась тёплой. Вот только