неодинаковыми колокольнями и городской стеной с неотесанными сторожевыми башнями, над которыми поднимались массивные пропилеи, смотревшие на запад. Незадолго до этого тучи слегка разошлись, открыв узкую полосу неба, и вечернее солнце осветило западную сторону постройки: серый и коричневый камень, неожиданно окрашенный в золото, на фоне уже потемневшего неба на востоке. Тяжелые облака снова закрыли солнце и придали домам и заградительным сооружениям такой вид, будто кто-то, наигравшись, поломал их и забыл на грязно-сером снегу. Карета снова остановилась.

– Все, приехали! Стража, баас! – закричал кучер Киприана. – То есть…

– Да я уже догадался, – пробурчал Киприан.

Он обменялся взглядом с Андреем и выскочил из экипажа. Когда Андрей последовал его примеру, он сделал шаг в сторону. Посреди дороги, не доезжая даже до первых посадских хижин у городских стен Хрудима, расположились постом четверо мужчин. Они были вооружены пиками и арбалетами; поперек дороги лежал ствол дерева с обрубленными сучьями.

– И что сие означает? – поинтересовался Киприан.

Андрей пожал плечами. Он был явно обеспокоен.

– Должен ли я узнать о вас двоих что-то еще, чтобы случайно не проболтаться? – спросил Киприан.

Он и бровью не повел, встретив изумленный взгляд Андрея. Тот отрицательно покачал головой.

– Давай плыть по течению, – сказал Киприан своему кучеру.

– Чего?

– Поехали дальше.

– А, вот оно что. Ясно, баас.

Когда они доехали до поста, им все же пришлось остановиться. Киприан вместе с Андреем, шедшим рядом с экипажем, надеялся, что внушительный герб, нежелание останавливаться и их самоуверенный вид вынудят солдат откатить препятствие в сторону. Однако, подойдя ближе, он увидел, что поведение стражников отличается скорее не злостью, а крайней степенью страха. Несколько человек перехватили поудобнее свои пики, другие слегка приподняли арбалеты и прицелились – пока еще в землю, но уже прямо перед ногами Андрея и Киприана.

Андрей вызвался попытать счастья и получил на свой вопрос односложный ответ.

– Все должны выйти из кареты, – перевел он приказ.

Он так нервничал, что даже самые глупые из караульных должны были заподозрить его в чем-то нехорошем. Киприан выругался про себя.

– Вы находитесь под защитой епископа Нового города Вены, – процедил он. – Так что успокойтесь.

– А по-вашему, эти люди знают, что такое Новый город Вены?

Андрей помог своей спутнице выйти. Оба кучера после недолгого колебания тоже спустились на землю, а старый морской волк при этом нарочно обнажил свои протезы. Караульные переглянулись и выстроились в шеренгу. Киприан понял, что они нервничают еще сильнее, чем Андрей. Его сердце, забившееся быстрее при виде выставленного поста, теперь колотилось так, что причиняло боль. Тут один из караульных сделал шаг вперед – и по спине у Киприана будто ледяной поток прокатился, когда мужчина прикрыл нос и рот платком. Было видно, как платок колышется в такт его дыханию. Его взгляд застыл от ужаса.

– Вот черт, – хрипло выругался Киприан.

– Боже, да у них тут… – начал Андрей.

– Нет у них ничего, – прервал его Киприан. – Не дергайтесь.

Караульный приблизился к ним с такой осторожностью, как будто перед ним была змея, и пристально посмотрел на них широко открытыми глазами, на каждого по очереди. При этом он подошел так близко, что Киприан уловил исходящий от него запах холодного пота. Он поглядел на деревянные протезы кучера Киприана, вынул кинжал и направил его на старика. Острие кинжала дрожало.

Киприан услышал жалобный стон. Стонала Ярмила. Он увидел, как Андрей взял ее за руку. Один из караульных тут же среагировал, направив арбалет Андрею в грудь. Краем глаза Киприан заметил, что Андрей криво улыбнулся и кивнул караульному. Тот снова медленно опустил оружие.

Острие кинжала тем временем приблизилось к тому месту на изувеченной руке старика, где его потрепанный рукав скрывал начало протеза, и медленно приподняло край рукава. Платок, прикрывающий рот караульного, зашевелился сильнее; Киприан слышал, как дыхание со свистом вырывается из груди. Старик молча поднес здоровую руку к протезу и закатал рукав. Над его предплечьем сплелись кожаные ремни, крепившие протез к культе. Острие кинжала задрожало еще сильнее. Старик парой движений отцепил протез и продемонстрировал культю. Острие кинжала застыло, все еще подрагивая, у сшитых лоскутов кожи и красных отметин, оставшихся там, где манжет протеза врезался в кожу, и дернулось назад. Взгляд караульного перешел на протез ноги. Старик театрально закатил глаза. Караульный, ища поддержки, обернулся и посмотрел на своих товарищей.

– Спросите у него, где она у них, – сказал Киприан Андрею.

– Где у них… что?

– Проказа, – буркнул Киприан.

– Вы хотите сказать… о Боже…

– Да спрашивайте же! – Он заметил, что старик уже готовится, охая, сесть на землю. – Пока нас тут всех на части не разобрали.

Андрей откашлялся и пророкотал что-то на языке, остававшемся непонятным для Киприана с момента его приезда сюда. Начальник караула, поколебавшись немного, ответил ему.

– На юго-востоке, – слабым голосом произнес Андрей.

– Спросите его, знает ли он, с какой стороны идет эта дорога.

Начальник караула внимательно посмотрел на Киприана. Даже с расстояния в двадцать шагов Киприан увидел, как на его лице отразилось желание сделать все как положено и страх, что в случае ошибки гибель его родного города будет на его совести.

– С запада.

– Спросите его, как он считает, не с запада ли мы приехали.

– Но мы ведь действительно приехали с запада!

– Спрашивайте!

Завязался долгий спор. Очевидно, Андрей понял, куда клонит Киприан. Караульный с платком у рта воспользовался предоставившейся возможностью и сделал пару шагов назад; старый морской волк, увидев такое дело, стал совершенно невозмутимо пристегивать обратно свой протез. Начальник караула сцепил зубы и снова окинул Киприана взглядом. Тот наградил его улыбкой.

– Это герб епископа Нового города Вены, – заявил он и ткнул пальцем в сторону экипажа. – Сегодня утром мы выехали из Часлава. Едем прямо с запада. Что бы ни случилось с вашим городом на юго-востоке, нас там не было. Мы не представляем для вас никакой угрозы.

– Знаете, – неожиданно заявил Андрей, – что-то пропала у меня охота ехать в Хрудим.

– Если бы проказа уже была в городе, они бы не принимали таких мер предосторожности. Я уверен, что город не опасен.

– Я боюсь за Ярку, – примирительно сказал Андрей.

– Прекрасно понимаю, – согласился Киприан.

Мужчины переглянулись, и Андрей отвел взгляд первым.

Начальник караула, кажется, принял решение. Двое его людей оттащили в сторону ствол так, чтобы экипаж смог проехать. Киприан благодарно кивнул ему. Начальник караула кивнул в ответ, но его лицо все еще было искажено сомнением. Киприан ему не завидовал: хорошие стража всегда сомневаются, а начальник караула оказался хорошим стражем.

Ярмила была бледна, когда они занимали свои места внутри экипажа. Она что-то прошептала Андрею на ухо. Тот вздохнул. Ярмила отрицательно покачала головой и заговорила снова. Киприан наблюдал за ними, пока Андрей не откинулся на сиденье и не скорчил несчастную мину. С привычным толчком экипаж покатился дальше.

– А что вас, собственно, интересует в Хрудиме? – спросил их Киприан.

Пара обменялась быстрым взглядом.

– Ярка ищет следы своей матери, – наконец ответил Андрей. Однако у Киприана создалось впечатление,