Этого не могло быть, но это было. Грей резко поднял голову, и забористое ругательство вырвалось вместе с дыханием. Дейви.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? Ты должен быть и шлюпке!

Мальчишка пожал плечами:

— Я остался. Подумал, что я вам понадоблюсь. Сплюнув в сердцах, Грей оставил попытку снять сапоги.

— Дейви, ты умеешь плавать?

— Нет, капитан.

Грей снова выругался и пнул ногой мачту. Ударил по ней кулаком. Отступил назад, опустил плечо и врезался в нее со всей силой, сопровождая все свои действия потоком крепких ругательств; Дейви наклонил голову и почесал шею.

— Не думаю, что это поможет.

— Ты чертовски прав, это не поможет! — закричал на него Грей. — Мы погибнем, ты это понимаешь?

— А разве нет другого способа повалить мачту?

— Я валил дюжину мачт. Но со своего собственного корабля, с помощью…

Грей не закончил, а в его душе загорелась искорка надежды. Идея была абсолютно безумной.

Но лучше быть безумным, чем мертвым. Он повернул лицо к носу корабля, в его горле застыла молитва, когда он взглядом обшаривал палубу. Наконец его взгляд остановился на предмете, который он искал.

Шестифунтовая пушка стояла на полубаке, почти скрытая бухтой каната.

Бегом Грей рванулся к ней. Парень поспешил за ним.

— Дейви, ты умеешь стрелять из пушки?

— Нет, капитан.

Перерезав ножом пеньковые лини, Грей развернул пушку на сто восемьдесят градусов.

— Сейчас научишься. Положи большой палец вот сюда… — он указал на отверстие запального канала, — и не отнимай, пока я не скажу.

Грей схватил бочонок, который ранее уронил Дейви, и, вытащив пробку, всыпал изрядное количество пороха в жерло пушки. Нет времени измерять заряд. Лучше ошибиться в большую сторону.

Теперь черед пушечных ядер.

— Мы сделаем двойной заряд, — объяснил он Дейви. — Сейчас попытаемся.

Грей потянулся к планширю и тотчас отдернул руку. Чертовы полосы уже здорово нагрелись. Более того, они оказались сплавлены вместе. Прямо настоящий удав из железа. Его сердце упало.

Все ругательства, которые Грей когда-либо слышал, читал, произносил или изобретал, потоком полились из его рта.

«Только не паниковать», — сказал он себе, заметив, как побелел Дейви. В пушку может войти что угодно. Любой металлический предмет, желательно круглый.

Шторм ревел в оставшихся парусах. Корабль, взлетев на очередную волну, наклонился на левый борт, и к ногам Грея, подпрыгивая, подкатилось то, что не так давно было корабельным колоколом.

Наспех поблагодарив Господа за подарок, Грей, обжигая руки, швырнул снаряд в жерло пушки и жестом показал Дейви отнять палец.

— Теперь нам нужен запал… и искра.

— Этого добра хватает.

Саркастическое замечание, которое Дейви сделал с непроницаемым выражением лица, придало Грею решимости. Он не позволит этому мальчику умереть. Чертовски трудно найти храброго матроса с хорошим чувством юмора. Согнувшись за пушкой, он навел ствол на основание грот-мачты чуть ниже распространяющегося пламени.

Если он промахнется — или даже если попадет в цель, — этот единственный выстрел может взорвать корабль и сжечь его дотла. Это был отчаянный риск в отчаянной ситуации.

— Отойди в сторону, — приказал он Дейви. — И закрой уши.

Грей с трудом отодрал от палубы кусок тлеющего дерева и поднес его к запальному отверстию. Раздался ужасающий грохот.

Заряд вырвался из ствола пушки. Облако дыма мгновенно окутало смельчаков. На них посыпались щепки, впиваясь в защищенную только рубахой плоть Грея. Ослепленный, оглушенный и задыхающийся, Грей еще несколько секунд ждал, когда к нему вернется одно из его чувств.

Разгоняемый ветром дым довольно быстро рассеялся, и стало видно грот-мачту. Скошена на одну сторону, но нее еще стоит, удерживаемая вантами. Все еще в огне. Горит еще ярче. Грей вскочил на ноги.

— Падай же, будь ты проклята! — Порыв ветра, и громкий треск лопающихся канатов пронзил воздух. Медленно, словно нехотя, грот-мачта накренилась и тут же, как подкошенная, упала за борт. Остатки такелажа, как угри, скользнули по палубе и скрылись в темной воде. — Господи Иисусе!

Грей опустился на колени. А затем, словно сам Господь услышал его и решил омыть его нечестивую душу, небеса разверзлись и проливной дождь хлынул на их головы.

Мощные струи пресной воды поливали мужчин. Они сидели, прислонившись спинами к пушке, и, как губки, впитывали небесную влагу, которая вымывала из их тел боль, страх и напряжение пережитого.

Наконец Дейви повернул голову к Грею:

— Слава Богу, вы свалили ее, капитан.

Его мальчишеская улыбка растопила бы лед, и Грей невольно улыбнулся в ответ. Потом он расхохотался.

— Пока не расслабляйся. Мы еще не закончили. — Он взял Дейви под мышки и поднял на ноги. — Корабль все еще в опасности, тлеть может где угодно. Найди на борту тех, кто может передвигаться, и тащи в трюм. Мы должны выбросить ром за борт. Потом позаботимся о раненых.

Дейви остановился, когда они направились к люку.

— Если мы все равно будем выбрасывать ром за борт… не можем ли мы прежде немного выпить? Мне бы глоток не помешал.

Грей рассмеялся:

— Мне бы тоже.

Некоторое время спустя Грей перекинул свои дрожащие от усталости ноги через фальшборт «Афродиты». К нему поспешил Джосс.

— Погибшие есть?

— Двое. И еще трое серьезно ранены. — Грей смахнул влажные пряди волос с лица. — Надо послать за ними шлюпку. Воды в трюме, похоже, нет, а ты не хуже меня знаешь, что загореться может и несколько часов спустя.

Мы подстраховались и избавились от всего, что легко воспламеняется.

Джосс посмотрел на небо:

— Ну, при таком ливне это маловероятно.

— Да. — Измученный, Грей сел на укрытую парусиной бухту каната и вытер лоб рукой. — Здесь все в порядке? — Он старался, чтобы его голос звучал ровно.

Джосс кивнул:

— Она в моей каюте, Грей. Думаю, тебе лучше пойти к ней.

— Не думаю, что ей этого хочется. — Учитывая то, как они расстались, она будет рада вообще никогда его больше не видеть.

— Она вся извелась от беспокойства, Грей. Мне пришлось приказать ей спуститься вниз. Она ушла в каюту только после того, как дождь погасил огонь. Она успокоится, когда увидит, что с тобой все в порядке.

В капитанской каюте стоял густой полумрак, тучи настолько плотно закрыли солнце, что день превратился в поздний вечер. Грей прищурился, вглядываясь в темноту. Затем он увидел ее силуэт на фоне более светлых кормовых окон.

— Грей?