улыбнулась им. В памяти неожиданно промелькнули картины прежней студенческой жизни. Она возвела глаза к небу, словно эти воспоминания раздражали ее, и пожала плечами. В голове неотвязно крутилась песенка Лайзы Миннелли «Нью-Йорк, Нью-Йорк». В этом городе она чувствовала себя свободной!..
Она ничего не имела против «Риццоли» с его роскошной деревянной резьбой, но все же ее любимым книжным магазином по-прежнему оставался «Барнс». Возможно, потому, что покупатели могли слоняться по нему сколько угодно. Иногда она заходила в «Варне» просто так, чтобы вдохнуть царившей там атмосферы или выпить чашечку кофе, листая очередную книгу.
В проходах между стеллажами всегда было тесно Еще бы, ведь здесь можно было отыскать какое- нибудь редкое издание, недостающее звено научной статьи или диссертации. Согнувшись, встав на колени, люди шарили, раскапывали, выискивали. Мод отдавалась во власть мечтаний. Скользя по страницам, теряясь в лабиринте слов, кружась по серпантину строчек, она путешествовала. Открывая для себя новые уголки, она вдыхала запахи, изобретала цвета. Вселялась в то или иное тело, проникала в сознание, наполнялась чужими эмоциями. «Книжный магазин, – часто говорила она себе, – сродни машине времени. Здесь можно пронестись сквозь тьму веков, заглянуть в отдаленное будущее и снова вернуться в глубокое прошлое. Можно вобрать в себя книжный лист, заглотить его, внести в память, сделать частичкой самого себя. Разделить его с окружающими, до бесконечности передавая от одного к другому…»
Погрузившись в мысли, она остановилась перед полкой французской литературы, ища книгу Альбера Коэна. Рука ее перебирала корешки изданий на букву «К», когда вдруг неожиданно коснулась другой руки.
–
– Ничего страшного, мадемуазель!
Она подняла глаза на незнакомого мужчину который приветливо глядел на нее.
– Вы француженка?
– Да…
– Я тоже…
Мод изобразила дежурную улыбку и сняла с полки «Солал» из серии «Фолио».
– Вы здесь в отпуске? – продолжал расспрашивать мужчина.
– Нет… не совсем.
Она хотела было отойти, но затем, вспомнив, что американцы достигли необычайного мастерства в умении обмениваться банальностями, сочла себя обязанной вежливо поинтересоваться:
– А вы?
– Я?
– Вы здесь в отпуске?
– Нет! – Это его рассмешило. – Вовсе нет.
Мод не поняла, что смешного было в ее вопросе, ведь она всего-навсего переадресовала ему его же вопрос!
– У вас найдется время на чашечку кофе с соотечественником? Мне необходимо подкрепиться… Я битый час пытался отыскать тут одну книгу, а сейчас вот узнал, что она больше не издается!
– Да?! А что именно вы искали?
– Так… Ничего особенного…
Уж не выдумал ли он всю эту историю с книгой
– Ваше предложение очень кстати. Я как раз собиралась в буфет…
Кофейня была на галерее второго этажа. Свежемолотый кофе издавал восхитительный аромат. Мод выбрала смесь незнакомых ей сортов. Пока они устраивались за столиком, она спрашивала себя, с чего бы начать разговор. Поскольку ей нравилось, когда кофе наливают в фарфоровые чашечки, а не в обычные пластиковые стаканчики, которые хрустят, стоит к ним прикоснуться зубами, она это и сказала. Он согласно кивнул и даже повертел чашку перед глазами, но все же казалось, что он не придает этому большое значение.
– Вы не хотите
Она колебалась.
– Я буду то же, что и вы…
Пока ее новый знакомый расплачивался за пирожные у стойки, Мод смерила его взглядом. Рост около метра восьмидесяти, темные вьющиеся волосы. Черный расстегнутый пуховик, а под ним твидовый пиджак и рубашка от Ральфа Лаурена. Элегантный и в то же время непринужденный стиль, который она находила небезынтересным.
Мужчина вернулся к столику, они мельком оглядывали друг друга. Мод совершенно не знала, какую тему избрать. Она отломила ложечкой кусочек морковного пирога. Тот оказался чудовищно сухим.
– Восхитительно! – произнесла она. Затем, чтобы не подавиться, быстро отпила кофе. «Да уж! Это у него, наверное, привычка», – подумала она, снова услышав его смех.
– Мне очень неловко!
– Почему?
– Потому что я посоветовал вам взять этот пирог. Его же невозможно есть!
Мод от души рассмеялась и наконец-то решилась посмотреть ему в глаза. Глаза оказались голубыми.
– Вам часто случается знакомиться с девушка, ми по субботам в «Барнс энд Нобл»?
Ее голос звучал более уверенно. Она сознавала, что рассчитывает на свое женское обаяние.
– Только когда это очаровательные француженки! А если без шуток, то со мной это впервые.
– У вас легкий американский акцент. Вы здесь давно живете?
– Моя мать француженка, а отец американец. Я жил в Париже до восемнадцати лет. До конца средней школы. Затем отец пожелал вернуться в Америку, и высшее образование я получил уже в Нью-Йорке, в архитектурном институте… Я здесь уже четырнадцать лет…
– Так вы архитектор? – спросила она, быстро подсчитывая: восемнадцать плюс четырнадцать – тридцать два.
– Да…
– Прекрасная профессия! А что вы проектируете?
– Так, красивые дома для богатых американцев. А вы чем занимаетесь?
– Я работаю на фирме, которая называется «Кац энд сонс». В отделе…
Но он ее уже не слушал, более того – он взглянул на часы. Мод даже немного обиделась. Затем он и вовсе ее перебил:
– Любите ли вы…
– Брамса?
Она чувствовала себя в шутливом расположении духа. Они рассмеялись…
– Брамса и
– Обожаю! При условии, что в них кладут маринованные огурцы!
– Тогда вот что я вам предлагаю. Я знаю». Правда, сейчас только шесть часов… А во всем, что касается времени, я настоящий американец… Сказать честно, я умираю с голоду!
– Потрясающая перспектива!.. Вы меня убедили!
Мод сама не понимала, почему вдруг испытала огромное облегчение при мысли о том, что ей не придется с ним расставаться.
– Замечательно! Тогда я только отменю одну встречу…
Он вынул мобильный телефон и, встав из-за стола, отошел в сторону. Из вежливости Мод старалась как
