– Но… – Морн чувствовала, что сражается с ним, словно с сильным
Глаза Ника сверкали. Он коротко кивнул и рухнул в кресло. Его шрамы снова стали бесцветными; бледными и дряблыми, как старая кожа.
Но его улыбка оставалась все такой же хищной, когда он провозгласил:
– Пат.
Он был прав. Они оба нашли недостатки в позиции друг друга. Их угрозы уничтожали друг друга.
– Ник, – медленно сказала она. – Я хочу сохранить ребенка. Я
При этих словах он снова улыбнулся, словно обещая, что больше никогда она не будет чувствовать себя в безопасности. Затем он снова подался вперед и выставил указательный палец, словно ствол пистолета точно между ее глаз.
Почти шепотом он сказал:
– Ты, черт побери, права. У меня есть «предложение».
– Это
Продолжая целиться в нее пальцем, он встал с кресла и направился к ней.
– Найди мне средство, победить вирус.
Она изумленно смотрела на него, не в состоянии ответить.
– Если ты это сделаешь, – он остановился прямо перед ней. – Если ты сможешь заставить мой корабль снова маневрировать и сражаться, я позволю тебе сохранить ребенка. Я не продам тебя в запрещенный космос. Мы не отправимся на Малый Танатос.
– Но если ты этого
– Ты сама сделаешь аборт. И будешь держать рот на замке о сообщениях в ПОДК.
– Ник… – Ее горло сдавило; ей было трудно проталкивать слова. – Что заставляет тебя думать, что я смогу справиться с компьютерным вирусом?
Безо всякого предупреждения он ткнул указательным пальцем; палец попал в нежное сплетение нервов под носом. Пока ее глаза были закрыты невольными слезами, он сказал тихо:
– А кто тебе сказал, что меня это волнует?
Затем он встал и ушел с мостика, оставив ее одну возле информационного пульта со слезами текущими по щекам, словно она была побеждена.
У нее были кое-какие возможности ответить. Можно было с легкостью активировать командный пост на мостике и стереть всю информацию. Затем, если она будет достаточно ловкой, она сможет утащить тяжелый скафандр и выбраться с корабля, прежде чем ее хватятся. Это даст ей возможность спрятать идентификационный жетон так, что его никто не сможет найти. Если ей повезет – и если она сможет использовать маневренный двигатель скафандра и окажется как можно дальше от «Каприза капитана» – она сможет избежать тех кошмаров, которые Ник и его команда совершат с ней прежде чем умрут.
Она и сама умрет, когда воздух в скафандре закончится; она будет задыхаться в бесконечной тьме. Но, во всяком случае, смерть ее будет не напрасной.
Это позволит ей остановить Ника Саккорсо.
Две или три недели назад Морн могла бы попытаться совершить нечто подобное. Она была в достаточном отчаянии.
Но сейчас она отвергла этот план.
Она слишком изменилась, чтобы желать покончить жизнь самоубийством.
Размышляя над ультиматумом Ника, она желала знать, каковы ставки в этой игре. Чтобы ни содержалось в его сообщении в штаб-квартиру ПОДК, она была уверена, что там нет ни слова об аукционе. Его знание координат слухового поста доказывало, что он ведет какие-то дела с ПОДК в течение какого-то времени – дела, которые позволяют им поддерживать связь.
Вектор Шахид имел основание думать, что сама полиция была коррумпированной и предавала человечество. Если он был прав, то это могло означать, что Ник занимается чем-то еще более мерзким, чем обычное пиратство.
И если она погибнет, то маленький Дэвис Хайланд погибнет вместе с ней.
Желание спасти его поразило Морн. На уровне сознания она хотела сохранить его в качестве дымовой завесы, маскирующей ее реальные намерения не оказаться проданной на Малом Танатосе. Но теперь она поняла, что действительно хочет ребенка. Может быть, она хотела его, чтобы поступить наперекор Нику; может быть, она не хотела, чтобы имя «Дэвис» снова попало в список ее жертв; может быть, она поступала так вопреки логике, под действием гормонов; она не знала. Каково бы ни было объяснение, Морн стало ясно; она готова сражаться за жизнь ребенка.
Это означало, что она должна найти способ вылечить машины от вируса Орна.
Именно к такому выводу она пришла. Понимая, на что идет, она приняла условия Ника, как когда-то
