Эдгар убрал мечи, а Берт достала деревянные ножи, даже и не притрагиваясь к настоящим. Дети изо всех сил старались вести себя образцово, почувствовав, вероятно, что терпению Дэвида быстро приходит конец. Слишком быстро, признал он про себя. Если бы все это время он спал в кровати Элисон, он принял бы ее упрек спокойнее.

Берт дернула его за край туники.

– Я буду драться деревянным, папа.

– Хорошо. – Дэвид одобрительно кивнул.

– Какой нож дать леди Элисон, милорд? – озабоченно спросил Эдгар.

– Легкий, – ответил Дэвид.

Эдгар вручил нож Элисон ручкой вперед, и она взяла его с милостивой улыбкой.

– Очень любезно с твоей стороны позволить мне помешать твоим занятиям.

Берт протиснулась между ними.

– Это и мои занятия тоже.

Эдгар возвел глаза к небу.

Даже не глядя на него, Берт повторила:

– Да, и мои тоже.

– Это труднее, чем я ожидала. – Элисон держала нож между ладонями. – Ты должна гордиться своими успехами.

– Я еще не так хорошо все делаю, – со своей неизменной честностью призналась Берт. – Но уже лучше, чем раньше. Ты тоже сумеешь, вот увидишь.

Дэвид почувствовал, что у него камень с души упал. Занятие прошло из рук вон плохо, но интуиция его не подвела. Берт начала разговаривать с Элисон. Она увидела, что той тоже приходится учиться, что ее нынешнее превосходство далось ей дорогой ценой и что она готова следовать советам тех, кто опытнее ее, может, даже и самой Берт.

Потянув Элисон за косу, Дэвид заставил ее повернуться к нему.

– Берт – одна из моих лучших учениц, а Эдгар с его способностями станет еще одним легендарным наемником.

Эдгар покраснел, Берт улыбнулась, а Элисон одобрительно взмахнула ножом:

– Да здравствуют Берт и Эдгар!

И вдруг в руке у Дэвида оказалась часть ее косы!

Он безмолвно смотрел на нее. Потом уставился на косу, ставшую на пять дюймов короче. Дэвид взглянул на раскрывшую рот Берт, на вытаращившего глаза Эдгара и, наконец, на Элисон. Она была настолько поражена, что не могла ни двигаться, ни говорить.

Время, казалось, остановилось.

И вдруг раздался какой-то негромкий звук.

Элисон горько всхлипнула.

– Не плачь, – взмолился Дэвид, забирая у нее из рук нож.

Она снова всхлипнула.

Берт накрутила на палец остаток собственного локона.

– Они отрастут.

– Вы не так уж плохо смотритесь, миледи, – сказал Эдгар. – У вас их еще много осталось.

Элисон засмеялась. Негромко, но все же засмеялась.

К ней присоединилась Берт, а затем и Эдгар.

Дэвид, улыбаясь, покачал головой:

– У меня все сквайры молодцы.

Элисон снова засмеялась. Берт едва держалась на ногах от смеха. Эдгар пытался принять серьезный вид, но все испортил новый приступ безудержного веселья.

Успокоившись, Элисон протянула Дэвиду другую косу.

– Обрежь уж и эту.

Она приподняла уже укороченную косу. Тесемка, перевязывавшая ее, тоже оказалась разрезанной, и коса рассыпалась роскошными тяжелыми прядями. Дэвид примерил обе стороны, потом тщательно подровнял их.

Элисон посмотрела ему в глаза. Ее губы все еще дрожали в улыбке:

– Приношу извинения за то, что я оказалась такой трудной ученицей.

Волнение, смех, радость общения смягчили ее черты, и он читал по ним, как по раскрытой книге. Или он просто наловчился угадывать ее мысли?

– Да, трудная ученица, ничего не скажешь. И чтобы урок не пропал даром, я покажу тебе, как