же потом Борис Николаевич сказал, что вокруг этого уже начинается разговор, будто мы что-то скрываем. Договорились дать краткое сообщение, с которым вы знакомы.

(…) Так о чем же шел разговор? Прежде всего мы обменялись мнениями о нынешней ситуации в стране, о выводах, которые вытекают отсюда для практической работы. Было понимание, что обстановка требует решительных, далеко идущих действий.

В центре нашей беседы были вопросы, связанные с заключением Союзного договора. С обеих сторон было высказано мнение о том, что такой договор нужен для сохранения и обновления нашего многонационального государства, решения новых социально-экономических, культурных задач. С моей стороны было высказано пожелание тов. Ельцину, чтобы руководство России и лично он четко изложили свою позицию по этому кардинальному вопросу жизни нашей страны перед народами России и всей страны. И я приветствую, что тов. Ельцин в своем выступлении перед депутатами Верховного Совета РСФСР четко высказался по этому вопросу. Это имеет большое значение.

Основательно обсуждались вопросы, связанные с подготовкой Союзного договора: о полномочиях, собственности, субъектах Союза, Российской Федерации, структуре органов власти и управления. Этот разговор был просто необходим.

В том же контексте была обсуждена тема соотношения союзно-республиканского законодательства. Я высказывал точку зрения, которую сегодня вам изложил: надо найти ключ, чтобы на этапе перехода к заключению Союзного договора обеспечить эффективное функционирование всей политической системы, исполнительной власти. Иначе мы не сумеем решить фундаментальных вопросов, за которые уже теперь реально взялись.

Естественно, была затронута и обсуждена, насколько это позволило время, проблема реорганизации органов власти и управления применительно к нынешнему этапу развития страны, с учетом перспективы подписания нового Союзного договора. На этот счет Борис Николаевич высказал заявки России. Я изложил свою позицию, которая состоит в том, что мы должны решать эти вопросы, исходя из характера и содержания Союзного договора. В ходе дальнейшего обмена суждениями была признана необходимость того, чтобы нынешние и будущие властные структуры опирались на коалицию перестроечных демократических сил. Причем, как мне представляется, на основе этого подхода должны формироваться властные структуры не только на союзном, но и на республиканском и местном уровнях. Настойчивые требования на этот счет к центру, — я считаю, оправданные требования, — и было заявление председателя правительства, в этом духе он готовит предложения по кадрам. Но я думаю, такие же подходы должны быть и в республиках. А то ведь там получается уже монополия другого движения. А где же политический плюрализм, где коалиция? Почему она списывается со счетов на уровне республиканских органов? Если мы действительно хотим гражданского согласия, то не должно быть тут нескольких стандартов.

Был обсужден ряд вопросов, связанных с переходом к рынку, работой народного хозяйства в 1991 году, проблемами продовольственного снабжения, подходами к формированию бюджета, внешнеэкономическими связями. Прямо скажу, здесь есть особенности. Значительная доля хозяйства России находится сегодня в компетенции союзного правительства, и, естественно, возникают специфические вопросы. Не может быть так, чтобы правительство не взаимодействовало с российскими структурами власти и управления. Много было поставлено вопросов о бюджете, налогах, о процентах.

(…) Я бы добавил, что нам вообще не нужно противопоставлять руководство той или иной республики и Союза — будто одни, так сказать, больше выражают чьи-то интересы, а другие менее. Так сказать, менее русские, менее украинцы, менее узбеки, менее казахи и так далее. Политические руководители не могут стимулировать национализм, сепаратизм, мы должны использовать реформу нашего многонационального государства для возрождения наших государств, народов, придания нового дыхания нашему союзу, как федерации государств. Здесь сейчас открываются огромные возможности, и должны быть сделаны акценты на конструктивном взаимодействии. Попытки же выдать себя за ортодоксальных выразителей чаяний того или иного народа, противопоставить таким путем центр и республики неприемлемы, не отражают реальных позиций, которых придерживаются Президент, правительство, все, кто работает здесь, в центре.

Вопрос французского телевидения. Вы возвращаетесь в Москву. Вас ждет там очень напряженная ситуация. Думаете ли Вы, что сможете руководить вместе с Борисом Ельциным?

М.С. Горбачев. То, что мы делали до сих пор, уверен, содержит в себе огромные шансы, хотя и есть опасности, о которых вы напоминаете. Есть пределы, есть черта во всех процессах, переступить за которую означало бы, что мы можем попасть в трудную, очень опасную ситуацию, которая будет сопровождаться и хаотическими явлениями и ослаблением связей в Союзе и института власти. Все признаки этих опасностей налицо. Именно это привело в движение все общество и политические институты. Именно это поставило как главный вопрос политическую стабилизацию. По сути дела последнее празднование 7 ноября показало, что люди — за то, чтобы продолжать преобразования, и в связи с этим они очень твердо высказались за политическую, экономическую, правовую стабилизацию, с тем чтобы выйти из этой кризисной ситуации и продолжать преобразования.

Вы ставите вопрос, смогу ли я продолжать. Да, я не только уверен, что смогу со своими товарищами продолжать, но и уверен, что в конце концов мы справимся с трудностями этой самой сложной фазы перестройки, через которую мы проходим. И здесь я вижу свою задачу в том, чтобы объединить все ответственные патриотические, конструктивные силы. Все те, кто видит, воспринимает трудности, боль, тревоги страны, напряженность и кто хочет, чтобы дело менялось к лучшему, все они — потенциальные участники этого процесса. Я вижу свою роль в том, чтобы объединять их через институты власти, через другую политическую деятельность.

Вопрос французского телевидения. А Борис Ельцин?

М.С. Горбачев. Есть Борис Ельцин, есть Валентин Петров, есть Иван Сидоров, есть Горбачев и т. д. Все мы связаны ответственностью за судьбу страны, и это должно определять позицию каждого из тех, кто сегодня в результате демократических преобразований демократическим путем стал во главе этих преобразований. Я думаю, что нет препятствий для того, чтобы, понимая эту ответственность, взаимодействовать и сотрудничать.

Вопрос французского телевидения. В продолжение того же вопроса, г-н Горбачев. Думаете ли Вы, что пока Вы будете во главе Советского Союза, какая-то республика выйдет из Советского Союза: Российская Федерация, прибалтийские республики?

М.С. Горбачев. Наша Конституция предусматривает право на самоопределение вплоть до отделения той или иной республики. И на этот счет теперь есть не только констатация в нашей Конституции, но и механизм этого выхода, реализации этого права на основе закона, принятого в начале нынешнего года. С этой точки зрения такое конституционное положение сохраняется. Если вы интересуетесь моей точкой зрения, то в последнее время я постарался высказать ее довольно определенно. Для этого понадобились и размышления, и беспристрастный и ответственный анализ, и оценка того опыта, через который мы прошли в рамках перестройки. Хотим мы того или нет, но и мы, и вы, и кто угодно должны считаться с реальностью. А реальность такова: это государство столетиями формировалось как многонациональное.

И последнее. После революции в течение десятилетий оно развивалось как унитарное государство — хотя и декларировалось как федерация. Это наложило свой отпечаток. Так вот, эти две тенденции определили многое., Это многонациональное государство, где живут вместе многие народы, где очень близки между собой люди различных национальностей, причем близки настолько, что существуют и смешанные браки и дети от этих браков. Все это происходило на протяжении целых поколений. Люди расселились на этих пространствах, работали вместе, создавая семьи, думая о настоящем и будущем. Все это очень серьезно. Кто это разделит? Вот мы увидели попытки искусственно, по каким-то критериям — сколько; кто где прожил или кто где родился разделить людей.

Во-первых, это самое махровое попрание прав человека, во Франции эта тема всегда очень остро ставилась. Не говорю уже о том, что вся наша экономика переплетена, оборона единая, управление единое,