— Но я тогда еще не родилась.

— Но вы видели старые фильмы по телевизору.

— Фильм был снят на Филиппинах?

— С чего вы взяли?

— Потому что там было принято готовить вареных собак с рисом. Я вспомнила. Я читала об этом.

— Мне нужна ваша реакция, — теряя терпение, начал снова объяснять Рик. — Ваша социальная, психологическая, моральная реакция.

— На этот фильм? — Она задумалась. — Я переключила бы на Бастера Дружби.

— Почему?

— Потому. Кому интересно старое кино, да еще снятое на Филиппинах/ — с жаром спросила девушка, негодующе воззрившись на Рика.

Стрелки закачались из стороны в сторону.

— Вы сняли домик в горах, — осторожно начал Рик после паузы.

— Я-а, — кивнула она. — Продолжайте, я жду.

— В районе, где нет еще пыли.

— Не поняла… Что это значит?

— Там все еще растут кусты и деревья. Доомик сколочен из сосновых досок. Имеется большой камин. На стенах кто-то развесил эстампы Карриера и Айвса, над каминной полкой — большая оленья голова. Это самец с полностью сформировавшимися рогами. Люди, приехавшие с вами, восхищаются украшением комнаты и…

— Не понимаю… Карриер и Айве, какие-то украшения… — Она, казалось, старается вникнуть в вопрос. — Это как с рисом и собаками. Карриер — острая приправа. «Кэрри» по-немецки…

Рик никак не мог уразуметь суть семантического тумана, в котором блуждала Люба. Естественный или надуманный? Проконсультировавшись со своим внутренним голосом, он решил попробовать еще один вопрос.

— Вы назначили свидание мужчине. Он пригласив вас к себе домой. Вы пришли к нему…

— О, найн! — перебила его девушка. — Я туда не пойду. Это легкий вопрос.

— Это еще не вопрос!

— Вы задали не тот вопрос? Но я не понимаю то, что вы спрашиваете. Почему именно то, что я понимаю, не есть вопрос? Разве не подразумевается, что я должна понимать вопрос? — Она нервно провела рукой по щеке и… и отсоединила сетку датчика. Случайно. Диск упал на пол и закатился под гримировочный столик. — Ах, майн гот, — пробормотала Люба и нагнулась, но неудобное платье не выдержало — послышался треск рвущейся ткани.

— Я подниму, — бросился он на помощь и, став на колени, зашарил под столиком, пока не нащупал датчик.

Но, поднявшись, увидел у самых своих глаз дуло лазерной трубки.

— Ваши вопросы, — голосом прокурора заявила девушка, — перешли в область секса. Я так и думала, что к этому придет. Вы не полицейский. Вы — сексуальный извращенец.

— Можете посмотреть удостоверение, — пробормотал он и потянулся к карману дрожащей рукой.

— Не двигайтесь, иначе я вас убью, — угрожающе сказала Люба.

— Вы в любом случае меня убьете.

Что бы получилось, если бы рядом была Рэйчел? Но предаваться бесплодным размышлениям времени не было.

— Так, посмотрим на остальные вопросы.

Она требовательно протянула руку, и Рик нехотя положил в нее листки.

— «Вы встречаете в журнале большую цветную фотографию обнаженной женщины…» Понятно. «Вы забеременели от мужчины, который обещал жениться на вас… вы делаете аборт…» Так. Система вопросов обличает вас полностью. Я вызываю полицию.

Не выпуская Рика из-под прицела лазера, девушка пересекла комнату, сняла трубку видфона и набрала номер дежурного оператора.

— Соедините меня с управлением полиции. Мне нужно вызвать полицейского.

— Я бы и сам сделал это с удовольствием, — облегченно выдохнул Рик.

Однако происходящее показалось ему странным. Почему она не убила его? Почему вызывает полицию? С появлением патрульного исчезнет ее последний шанс, и все будет начато сначала.

Наверное, она считает себя человеком.

Несколько минут спустя (все это время Люба не выпускала его из-под прицела) явился полицейский — здоровенный бык в архаичной голубой форме, с пистолетом и звездой.

— Ладно, ладно, — сказал он, увидев в руке девушки лазер. — Уберите эту штуку.

Она опустила трубку и полицейский тут же отобрал ее.

— Так что здесь происходит? — Девушка не успела ответить, и он повернулся к Рику. — Кто вы такой?

— Он пришел ко мне в уборную, — сказала Люба. — Я вижу его впервые. Он сделал вид, что проводит какой-то опрос, что-то в этом роде. Собирался задавать вопросы. Я подумала, что здесь нет ничего такого и согласилась. А он начал задавать неприличные вопросы.

— Ваши документы, — потребовал бык-полицейский, протягивая руку.

— Я охотник на андроидов, — сказал Рик, доставая удостоверение. — Работаю в управлении.

— Я всех охотников знаю. Вы из управления Сан-Франциско?

— Мой шеф — инспектор Брайант. Я взял дело Дейва Холдена, потому что он сейчас в больнице.

— Я даже никогда не слышал о вас, — сказал полицейский, возвращая Рику удостоверение.

— Позвоните инспектору Брайанту.

— Никакого инспектора Брайанта не существует, — сказал полицейский.

Только теперь Рик понял, что происходит.

— Вы — андроид. Как и мисс Люфт.

Он подошел к вид фону, снял трубку.

«Интересно, насколько далеко они мне позволят зайти?»

— Я вызову наше управление.

— Номер управления, — подсказал бык-полицейский, — восемь…

— Я знаю. — Почти мгновенно связавшись с коммутатором, Рик почувствовал себя увереннее: — Дайте, пожалуйста, инспектора Брайанта.

— Кто его вызывает?

— Рик Декард.

Он ждал. Тем временем бык-полицейский начал записывать показания Любы Люфт. Оба не обращали на Рика никакого внимания.

Наконец, на экране возник Гарри Брайант.

— что случилось?

— Небольшая неприятность, — объяснил Рик. — Один из андроидов Дэйва вызвал сюда патрульного полицейского. Тот говорит, что знает всех охотников, но никогда не слышал обо мне. И о вас, кстати, тоже.

— Дайте мне с ним поговорить, — нахмурился Брайант.

— Инспектор Брайант хочет с вами поговорить, — позвал Рик полицейского, который, прервав прием показаний, подошел к видфону.

— Сержант Грамс слушает, — резко сказал он. — Алло! Алло! Алло! — Потом повернулся к Рику. — На линии никого нет.

Экран действительно был пуст.

Забрав трубку, Рик прислушался, подождал, еще раз набрал знакомый номер. Гудки шли, но на звонок никто не отвечал.

— Дайте мне, — сказал сержант, беря трубку. — Вы, видимо, номером ошиблись. Нужно наорать