Свиридова застукали в тот момент, когда «воин Аллаха», пыхтя от возбуждения, насиловал в задний проход труп солдата Федеральных войск, и недолго думая, посадили выродка на кол. «Борцы за независимость Ичкерии» вообще здорово напоминали исчадий ада: распинали пленных на крестах, заживо сдирали кожу, распарывали животы и набивали соломой, кидали федералам отрезанные головы их товарищей с засунутыми в рот половыми органами и т.д. и т.п. Многие русские командиры, если понимали, что вынуждены срочно отступить с занимаемых позиций, перепахивали танками тела погибших ребят, дабы не оставлять зверью на поругание. Ермолов машинально потянулся за автоматом, но тут же с горечью вспомнил – оружия нет, а он находится не в взбесившейся Ичкерии, а в мирном российском городе... Вампир медленно поднял окровавленную пасть. Владимир узнал «египтолога».

– Господи! – прошептал Ермолов, невольно коснувшись рукой нательного креста, надетого позавчера по настоянию матери.

– Приветик, сержант! – прокаркал Уткин. – Я ждал тебя! Праздник Полнолуния начинается!

Одержимый схватил одной рукой за ножку ближайшую кровать и с чудовищной силой метнул в перепуганную толпу. Кровать спикировала на Козицкую, повалив на удивление трезвую (очевидно, со страха) медсестру на пол.

– Иди! Иди ко мне, спецназовец! – прорычал лысый сантехник. – Помнишь Валеру Свешникова? Так вот. Я сделаю с тобой то же самое! (Раненого Свешникова, сослуживца и одногодка Владимира, чеченцы разорвали пополам двумя танками.) Ермолов не заставил себя долго упрашивать. Стремительно сблизившись с вампиром, он нанес ему серию хорошо поставленных, неоднократно проверенных на практике профессиональных ударов, нацеленных в жизненно важные центры. К его величайшему изумлению, одержимый не отключился, а лишь отлетел назад и злобно ощерился.

– Прыткий паренек! – с ненавистью проскрежетал он.

(Владимир не знал, что нечистый дух, управлявший телом Уткина как опытный кукловод марионеткой, удивился еще больше. Бес почувствовал – сила его во много раз уменьшилась и, когда понял причину – освященный оптинским старцем крест Ермолова – преисполнился бессильной ярости, предвкушая горечь поражения.) Однако сила хоть и ослабла, но все равно значительно превышала возможности обычного человека. «Попробую справиться! Попытка не пытка!» – решил демон, набрасываясь на санитара. Не утративший вошедшего в привычку хладнокровия, бывший спецназовец встретил несущегося на него бесноватого мощным ударом ноги в грудную клетку. «Египтолог» захрипел, но движения не прекратил и скрюченными костлявыми пятернями вцепился Владимиру в горло. Задыхающийся Ермолов захватил большие пальцы одержимого, выламывая их, отвел руки Уткина от своей гортани, нанес нападавшему жестокий удар коленом в низ живота и скрутил шею согнувшегося противника борцовским приемом.

– Разыщи наручники, старая кляча! – крикнул он выбравшейся наконец из-под кровати Филипповне. – Шевелись, блин!

Но та, оглушенная падением и ошалевшая от страха, никак не отреагировала. Наручники принес Коля-«косила», вытащив их из кармана застывшего как соляной столб санитара Гриши.

– Надевай! – прохрипел Владимир, усиливая до предела захват. Наручники с грехом пополам защелкнули. – Теперь ноги!

Подоспевшие призывники спутали лодыжки Уткина изъятой у того же осовевшего Гриши веревкой.

– У-у-уф! – выдохнул Ермолов, растирая ноющую от боли помятую шею. – Правду говорил Половинкин! Наворотил хмырь делов!

– Это только начало, малыш! Маленькая разминка! Прелюдия! – как ни в чем не бывало захихикал лежащий на полу Уткин. – Думаешь, обезвредил меня? Не-еет, любезный! Рано радуешься! Скоро я покажу вам кузькину мать.

«Совершено убийство, – не обращая внимания на бесноватого, размышлял Ермолов. – Уткина необходимо отправить в специальную лечебницу тюремного типа. Лучше б, конечно, в монастырское подземелье, как Салтычиху, да время нынче не то! О Господи! Почему люди упорно не желают замечать столь очевидные вещи?! Зациклились на «науке», кретины долбаные, с умным видом рассуждают о неврозах, психозах, синдромах, маниях, а в действительности они, так называемые «ученые-психиатры», обыкновенные страусы, прячущие головы под крыло! Ладно, в закрытой спецпсихушке по крайней мере охрана надежнее. Там наш «египтолог» особо не разгуляется!» Придя к подобному умозаключению, он не мешкая направился звонить, но ни один телефон почему-то не работал. Пришлось идти в соседний корпус, в «инсулиновое отделение».

Едва Ермолов покинул здание «Острого отделения», связанный Уткин оскалился в широчайшей глумливой ухмылке.

– Повеселимся, детки? – обратился он к безмолвным окружающим, по-прежнему не оправившимся от пережитого кошмара. – Предлагаю замечательную игру! Называется «Салочки со смертью!», или «Драпай, драпай, пока цел!» Только, чур, я вожу!

С этими словами одержимый, словно тонюсенькую ниточку, разорвал стальные наручники, змеиным движением выскользнул из веревки, вскочил на ноги, легко отломал железную ножку от перевернутой кровати и обрушил ее на голову первого подвернувшегося под руку человека. Им оказался один из не желающих служить в армии призывников. Голова бедняги раскололась на две части, а ножка согнулась. Уткин демонически захохотал, извлек из разбитого черепа шматок серого мозгового вещества и метко запустил им в лицо Козицкой:

– Закуси, пьянота! Нельзя же одну голую водяру хлестать! Желудок испортишь!

Любовь Филипповна грохнулась в обморок, а остальные, даже ничего не соображающие дебилы, дружно ломанулись к выходу.

– До-о-о-о-гоню-ю-ю! – взревел бесноватый, в гигантском прыжке настиг замешкавшегося санитара Гришу, повалил на пол и зубами разодрал сонную артерию. «Общий отсек» опустел. И больные, и остатки медперсонала, за исключением бесчувственной Любани, попрятались кто куда... Вволю напившись крови, одержимый, почему-то проигнорировав беспомощную Филипповну, без задержки проследовал к выходу и небрежным пинком вышиб массивную, окованную железом дверь. Очутившись на улице, он заскочил на минутку в расположенную поблизости кухню, мимоходом прикончил двух поваров (третий успел спрятаться в пустом котле) и похитил тесак. Дальнейший путь «египтолога» лежал в административный корпус. На втором этаже он случайно столкнулся с Викой Кукиной, сбил старшую медсестру с ног, прижал коленом к полу извивающееся тело, неторопливо отпилил тесаком голову и в таком виде ввалился в кабинет Кудряшкина...

Невзирая на бесчисленные попытки, Ермолову не удалось дозвониться никуда, кроме ближайшего отделения милиции. Дежурный обещал выслать наряд, но Владимир, хорошо зная нынешних стражей