Все же я — не беглец какой-нибудь.Столько пройдено. Столько понято.Просто — храброй безумству спой идальше — до самого-самого края,и загляни туда,что там — за?Боже мой, боже.Ещё дороже.Такие родные — твои глаза…Расставляю ловушки для снов,зеркальцем карманным ловлю лунных зайцев,лунный свет серебристой пыльцойоседает на моих пальцах.Из песочных часов тонкой струйкой течётвремя — песок.Просеиваю пустыню.И разглядываю, разглядываю пустое решето:дата, имя и — иже с ними.А на балконе моём целуются голуби,увеличивая количество любви в мире.Я не знаю сама — чего мне хочется,пустоту этой ночикакими наполнить мечтами?… Надо мною утробно хохочетбезголовая языческая Буабо.Она видит меня насквозь —сосками.Такая жара…жарит и жарит,расплавлены мысли, изжарены чувства —пусто…Хочется грозывсеочищающей, чтобы молния вспорола небесный занавескосо,и гром зарыдал из-за туч,как в трагедиях греческих хормногоголосо.И тогда —я заплачуиз-за всех своих масеньких трагедий,подчиняясь зову, и, вторя хору:Amore, ami, amaretto, amore!Ом! Аум! Аминь!Зной иссушающий, смойся,исчезни, сгинь!Но парит и парит,на лбу — испаринаЯ — парияЯ — рифма непарная.Превозмогая сплин,пересиливая сон.Я притягиваю руками молнии —пусть предназначенноесвершится вовремя.Я призываю гром,пусть то, чему быть —сбудется,отмолю, если получится.А, впрочем, неважно,что будетпотом.Выбираясь из плена собственных Элевсинских мистерий,учусь не бояться тени, не выставлять ей счёт и не устраивать истерик.Но, грозовой тучей, собирает громы на мою голову тайна,сотрясая устои моего мира, а в нём — меня,вторгшаяся в мою жизнь, своей закономерностью случайной.Строгий судия, он же — палач, прямо в ухо твердит:«Пленных — не брать!»И я придумываю: в оправдание, что бы такое ему,а заодно, и себе соврать?И, тогда, тень, испугавшись меня, убегает прочь.И, в тот же миг — заканчивается Мой День,и начинается Моя Ночь.Теперь я буду Персефоною-Корой бродитьв потёмках собственных подземелий,собирая корни нездешних травдля воскрешающих меня зелий.И мой звонкий смех превратится в беззвучный плачпотому и не услышит его, и не смилуется мой палач.А, когда иссохнут потоки слёз,в бесконечной ночи, ночи без сна,воплощая в реальность, самую сладкую из грёз —в мою жизнь рассветом ворвётся весна…
