Как следует испугаться девушка не успела. Похоже, она даже пожалела, что все закончилось так быстро, когда я, аккуратно поставив ее на землю рядом со ступеньками крыльца, отправился за следующей красавицей. Рыжая сама пристроилась ко мне в объятия и, прижавшись сильнее, чем златовласка в момент прыжка, лукаво стрельнула глазками.

– А ты хорош, – прошептала она мне на ухо. – Устанешь от этой занудливой дуры, наследницы Астеш, – заглядывай.

Да, милые у тебя подруги, Тианара. Настоящие.

Последней была Лиирна. Эта, наоборот, старалась держаться как можно отстраненнее.

– У тебя есть ночь и следующий день, – сообщила целительница. – Вернусь к вечеру.

Я проводил взглядом три фигурки в светлых платьях, захлопнул тяжелые железные ставни и неспешным шагом двинулся наверх – туда, где ждала задолжавшая мне Тианара Астеш.

Второй этаж встретил меня неприветливым мраком. Пока я вызволял из вынужденного плена ее подруг, Тианара успела погасить весь свет, и что-то подсказывало мне, сделала это отнюдь не из желания создать обстановку для ночи любви. Единственный светильник во всем доме, до которого чародейка не добралась, остался на столе в гостиной. По-хорошему, стоило захватить его с собой, чтобы не пробираться наверх ощупью, но я успел подняться до половины лестницы, и возвращение в такой ситуации попахивало отступлением. Уж не надеется ли гостеприимная хозяюшка, что в темноте на ступеньках я споткнусь и сверну себе шею? От вздорной наследницы можно ожидать чего угодно.

Так я думал, перешагивая порог комнаты, как вдруг навстречу мне вылетел… сушляк! Тощая фигура, обтянутая мерцающими плетенками, рванула на меня так стремительно и неожиданно, что тело среагировало быстрее, чем я успел оценить происходящее, награждая тварь добросовестным пинком под ребра. Та отлетела на полкомнаты, с размаху врезавшись в стол. На том же голом чутье я увернулся от тяжелого предмета, просвистевшего в волоске от моей головы, ухватил нападающего за руку и тут же опознал в своем противнике Тианару. Вместо грубого захвата я ограничился тем, что крепко стиснул запястье руки, сжимающей увесистый бронзовый канделябр, и отвел в сторону.

Кажется, с болотным зверем я тоже погорячился. Живучего хиконта одним пинком не пронять, а то, что беспомощно перебирало лапами, лежа на боку под столом, было всего лишь очередной куклой. И довольно уродливой, надо сказать. Больше всего она напоминала собачий скелет, оплетенный тонкими, сложными конструкциями, придающими ей подвижность. Те самые управляемые конструкции, которыми так восхищался Палиар? Похоже, чародейка, не уверенная в собственных шансах, решила отвлечь меня с помощью этой страхолюдины. Неплохая идея, вполне способная сработать с кем-то другим, не привыкшим упреждать ударом возможную опасность. Дерганая натура уличного головореза, подозревающего угрозу в каждой тени, не раз выручавшая меня в прошлом, на этот раз подвела, и крепко.

– Гадство! – выругался я, отпуская оцепеневшую чародейку, и бросился к неестественно вывернутой пакости под столом.

Столкновение с ножкой не прошло даром для четвероногого уродца. Несколько фарфоровых позвонков раскололось на мелкие осколки, удерживаемые вместе лишь проходящим внутри шелковым шнуром и тонкими нитями магических контуров – ненадежными, хрупкими. Переломанный хребет изогнулся почти под прямым углом, опасно натягивая плетенку. А самое плохое заключалось в том, что нити крепились к фарфору жестко, каким-то неведомым мне способом, и это лишало сеть всякой пластичности. Результат был налицо: покореженные контуры уже начинали плыть, теряя четкость, и я точно знал, что удержать их не в состоянии. И уж точно не в состоянии это сделать застывшая от ужаса чародейка, явно сообразившая, что дело идет к взрыву, но абсолютно не представляющая, как его предотвратить.

План созрел в моей голове за считаные мгновения. Ухватив покалеченного урода обеими руками за лапы, я опрометью рванул к балкону. Ногой распахнул дверь, высоко поднял свою ношу и громко крикнул, привлекая внимание толпы:

– Берегись! Нестабильный артефакт!

Предупреждать дважды не пришлось: студенты бросились врассыпную. Одному этих болванов выучили железно – с магией не шутят. Даже самые нетрезвые мгновенно обрели твердость походки и непреклонность намерений немедленно убраться подальше. Облегченно вздохнув, я швырнул взрывоопасную дрянь на середину очистившейся улицы.

До мостовой этот снаряд так и не долетел, рванув прямо в воздухе. Спасибо Небесным Родителям – не у меня в руках. Оглушительный удар, напоминающий раскат близкого грома, заставил меня болезненно поморщиться, а затем злорадно усмехнуться. Сколько раз мне не спалось по ночам вместе с беспокойными экспериментаторами! Я искренне надеялся, что хотя бы один из этих уродов подскочил сейчас в кровати, едва успев сомкнуть глаза после разборок у особняка Дайне.

Следующая мысль была уже не такой радостной. Мне вдруг пришло в голову, что Высокий город – это не Стрелка, где, заслышав подозрительный шум, стараются обойти его источник за несколько кварталов. Здесь и обычная-то стража не спит, а уж за магическим полем должны следить и подавно.

Резвость, с которой толпа случайных свидетелей в студенческих мантиях покидала место происшествия, подтверждала худшие из догадок. Одно хорошо – не придется думать, как разогнать этих горлопанов. Падучие звезды, знать бы хоть приблизительно, как смотрят в Академии на подобные вещи – сквозь пальцы или копаются въедливо!

Шаги за спиной заставили меня обернуться. Тианара не умела подкрадываться бесшумно, как Подсолнух или Бойцовый Пес, и в том было ее счастье. Злить меня вообще не стоит, а в таком состоянии и подавно. Хвала звездам, на этот раз ничего тяжелого чародейка с собой не прихватила. Молча проскользнув мимо меня, она подошла к ограждению балкона, опуская на перила трясущуюся руку. Даже я порядком струхнул, чего уж говорить об изнеженной девчонке-теоретике, до сих пор едва ли встречавшей опасность серьезнее пальчика, отдавленного тяжелым фолиантом! Смерть любит честность. И открывая кому-то свою костлявую рожу, требует от собеседника ответной любезности. Равнодушная кукольная маска разлетелась в фарфоровую пыль, подобно несчастному ходячему скелету, и под ней обнаружилась вполне живая девчонка, растерянная и напуганная. Не увидев под балконом кучи развороченных тел, она с облегчением вздохнула – и вдруг, закатив глаза, опасно пошатнулась в направлении перил. Неизвестно, чем бы это закончилось, не подхвати я ее за талию.

– До сих пор все обходилось без трупов, – напомнил я. – Давай ты не будешь падать с балкона и нарушать традицию.

Тианара вымученно улыбнулась.

– Наверное, – вздохнула она, – мне стоит перед тобой извиниться. Дважды. И… Спасибо.

– Не за что, – буркнул я.

Сделав, не без моей помощи, два неверных шага в направлении кресла, девушка обессиленно рухнула на плетеное сиденье, закрывая лицо руками:

– Небесные Родители, сейчас здесь будут дознаватели!

Ну что за гадство! Звезды меня ненавидят, это точно. Все указывало на то, что лучший выход – немедленно сигануть через перила и пуститься восвояси, вслед за удравшими студентами. Только и видели фальшивого первокурсника…

Девчонка уставилась на меня несчастными глазами:

– Что теперь будет! Что я им скажу! Что мне им сказать?

Нашла кого спрашивать! Мне был известен лишь один надежный метод общения с представителями закона: не попадаться. Я честно развел руками:

– Понятия не имею. У нас в Стре… э-э-э в деревне хоть десять артефактов рванет, никто разбираться не станет. – Просто явится отряд-другой боевиков и дожжет то, что не порушили артефакты. Но об этом я благоразумно умолчал. – Так что тебе лучше знать, как работают дознаватели и что им сказать.

Нет, надо драпать, и поскорее. Это я знал точно, но почему-то медлил, глядя на поникшую фигурку в кресле.