Чародей хлопал глазами на удивление недолго. Через несколько мгновений он уже был рядом, нащупывая и восстанавливая разрушенные нити сети. Химера отчаянно дергалась в попытке его оттолкнуть. Я пихнул ее вперед, и полузадушенная тварь, хрипя, повалилась на колени. Усилиями Палиара разрушение плетенки остановилось. Целая ее часть продолжала успешно ползти, оплетая химеру прочными магическими путами. Трепыхалась противница изо всех сил, но с каждым мгновением это удавалось ей все хуже и хуже. Лишь рука, подсунутая под цепь, не давала мне удавить тварь окончательно.

Внезапно яркая вспышка озарила все вокруг. Сквозь прозрачный потолок оранжереи я прекрасно видел, как полыхнули, а затем задрожали неровным светом плетенки одного из уцелевших слоев внешней охранки. А прямо над ними поднимался вверх, перекрывая сиянием звезды, новый контур. Плотная изумрудно-зеленая сеть. Кометы, это что еще за дрянь? В жизни такого не видел.

Неизвестная плетенка замерла в высшей точке купола. Ее контуры дрогнули, расплылись и…

– Именем Ниранской Академии магии! – прогремел голос, дрожащим эхом прокатывающийся по телу. Казалось, он звучал со всех сторон разом. – Необученный маг, проникший в особняк архимагистра Дайне! Сдайся добровольно, и Совет Академии учтет это при решении твоей судьбы!

Кометы! Кометы, кометы и звезды падучие!

Я встретился взглядом с Палиаром. Зеленые глаза чародея были полны паники.

– Пощ-щадите, – прошипела химера, которой я в растерянности позволил вдохнуть больше положенного. – У меня ес-сть что предлош-ш-шить.

Падучие звезды, эта тварь еще и разговаривает?

Отпуская цепь, я, в сущности, ничего не терял. Свободной от магических пут у химеры оставалась лишь голова да правая рука. Меч Палиар старательно отбросил за ряд кадок с цветами, и подобрать оружие владелица не могла при всем желании.

– Ты правда дикий маг? – поинтересовалась химера, растирая ладонью пострадавшее от цепи горло, и вытаращилась на меня своими желтыми глазищами. Затем перевела взгляд на Палиара: – А ты его сообщник, готовый пойти вразрез с законами Академии?

Членораздельная речь с трудом давалась существу с раздвоенным длинным языком и треугольными зубами, но приноровившись к потоку шипения и свиста, вырывающегося из нечеловеческой глотки, тварь можно было понимать вполне сносно.

Получив положительный ответ, химера сощурилась.

– Первокурсник. Печатей посвящения нет, – с сожалением заявила она и прошипела с нажимом: – Назови полное имя, факультет, группу, имя адепта, принимавшего вступительный экзамен!

Запинаясь на каждом слове, включая собственное имя, Палиар выдавил из себя требуемое. Нарекания у химеры вызвала лишь фамилия.

– Странно, – сказала тварь. – Не припомню такого рода.

Чародей густо покраснел, утыкаясь взглядом в пол.

– Я всего лишь второй по прямой линии. Отец… из случайников. – Было заметно, как трудно далось парню это заявление. – По матери я Алурне.

– Сойдет, – кивнула химера и продолжила расспросы: – Теоретик, значит? А какой формы фонтан во дворе вашего факультета?

– Какой фонтан? – удивился Палиар. – Там клумба. Прямоугольная. С розами.

– В чем состоит вечный спор между бытовиками и теоретиками?

– К какому из зданий факультетов стоит ближе статуя Арината Изначального.

Еще несколько вопросов того же плана превратили прищур химеры из подозрительного в удовлетворенный.

– Я верю, что ты студент Академии, – кивнула она Палиару. – А теперь скажите, что вы искали в доме архимагистра. Ну а заодно, что искали те дураки, от которых второй день нет отбоя.

– Может, это ты лучше скажешь, что хотела нам предложить? – перебил ее я.

– Может, и скажу, – с острозубой улыбкой прошипела тварь. – Будем спорить, кто упрямее? Времени у вас мало. Ринтер Ал-Малир – чародей серьезный. Я уже слышу, как его ребята вскрывают внешнюю защиту. Попробуйте убедить меня в том, что вам стоит помочь.

– Меня тоже в Стрелке не за шутки уважали, – скривился я, поигрывая цепью. – И я уже слышу, как хрустят твои позвонки. Попробуй убедить меня в том, что время на болтовню с тобой убито не зря. И покороче. Десять слов – и я ломаю тебе шею.

– Да ты настоящий головорез, – фыркнула химера.

– Главарь банды, – подтвердил я, демонстрируя кулак с четырьмя согнутыми пальцами. – Шесть слов.

В остаток тварь уложилась точно. И, скажем честно, убедила.

– Я знаю дом. С большинством тайников.

Вкратце я поведал ей историю про эльнейский ирис – и про зеленый свиток, прикрытием для которого тот являлся.

– Кажется, я догадываюсь, где его искать, – кивнула химера. – Из лаборатории есть тайный ход, по нему мы сможем покинуть дом, минуя молодчиков Хиконта. Согласитесь на мои условия, покажу и то, и другое.

– Единственное условие – твоя жизнь, – сказал я.

Тварь довольно сощурилась:

– В точку, главарь. Только есть одна проблема. Умру я независимо от того, свернешь ты мне шею или нет. Я ведь искусственное существо. Созданное из крайне разнородного… хм… материала. Вместе его удерживает лишь магия. Очень тонкие конструкции, имеющие тенденции к спонтанному рассеянию. Если не подпитывать их регулярно энергией, я погибну. Сама я сделать этого не могу. После того, что сотворил со мной Дайне, аура изуродована куда сильнее тела. Я продолжаю слышать эманации, но не способна ими манипулировать. Если бы не это, я давно бы перегрызла извращенцу глотку вместо того, чтобы сторожить его дом и ублажать дурные фантазии. Я не могу уйти отсюда без мага, способного поддерживать конструкции. Я хочу, чтобы впредь это делал он.

Когтистый палец уверенно ткнул в сторону Палиара. Парнишка судорожно вздрогнул. Кажется, грядущая разборка с боевиками пугала его меньше перспективы постоянного общения с чешуйчатой красоткой.

Но кое-что в поведанной истории все равно не сходилось.

– У вас в Академии это в порядке вещей – ставить опыты над собственными адептами? – поинтересовался я.

– Нет, – с неохотой отозвалась химера. – И просто над людьми тоже. Это преступление. Тяжкое.

– Так почему ты не отправилась в Академию, чтобы этому Дайне оторвали голову?

Тварь помрачнела еще сильнее:

– В глазах Академии я сама преступница. Причем покойная. Заявись я туда, мне могли бы отказать как в помощи… так и в статусе человека. Собрать авторитетную комиссию и доказать, что теперь я не что иное как гуманоидный подопытный образец. С правом на клетку в виварии. Меня, знаешь ли, недолюбливал не один Дайне. Я развеяла твои сомнения?

– Нет, но время поджимает. Палиар, освободи ей ноги. – Я подобрал артефактный меч и обернулся к химере: – Провожай.

Выход оказался там, где я не заподозрил бы в жизни. Гадство, а ведь можно было догадаться! На окруженной кустами лужайке начинался ступенчатый каскад водоемов, первым из которых был небольшой, чуть выше человеческого роста водопад, стекающий со скалы и разливающийся озерцом в ее основании. Даже мне, визуалу, оказалось не под силу разглядеть дымку маскирующих контуров за рябью водяных брызг. Слухача обманул бы шум. И, кажется, не зря здесь посадили эти цветы с отчетливым запахом, способным отбить чутье у нюхачей.

– Держитесь середины, если не хотите потом сохнуть, – предупредила химера. – Настоящая вода течет по сторонам. Иди сюда, тактильщик, будешь расплетать охранку. Если еще и руки мне освободишь, я смогу тебе на нее указать.

– А меч не вернуть, нет? – поинтересовался я. – Может, еще и горло себе перерезать? Чтоб тебе не возиться?