комнате переговоров, не заключит ни одного контракта, не подпишет ни одного соглашения. Слава Богу, что она не потребовала от него этого!
Черт побери, но Сара вьет из него веревки. После того как он вообще не ожидал когда-нибудь ее увидеть, встретить ее здесь… и ему было так хорошо с ней минувшей ночью! Правда, так было всегда. Когда плоть прижималась к плоти, они никогда не подводили друг друга. Лишь когда они вновь одевались, их миры приходили в столкновение.
Джеффри втянул воздух, как бы вытаскивая себя из прошлого и осваиваясь с мыслью, что на этот раз они вступают в брак на равной основе. Она уже не будет играть в их паре прежнюю роль молодой впечатлительной бедняжки. У него больше нет оснований ожидать, что она подчинится любому его желанию. Разве она не доказала это полчаса назад, когда настаивала на сохранении независимости своего бизнеса?
«Сара Маккрей Ориджиналз», ее детище, как она выразилась… Может быть, этот бизнес и есть единственное, что ей нужно в жизни. Но, проклятие, выругался он, ударив ладонью по ограждению, она же пообещала ему год своей жизни, и этот год в его распоряжении! В конце этого года у нее будут установившиеся связи на Западном побережье и ее свобода. А у него — Лиззи. Разве это не все, чего он хотел?
Его глаза потемнели и, казалось, были обращены в никуда. Он позволил себе на секунду вспомнить свои прежние мечты. Ему казалось, что в Саре он обрел противоядие своему стерильному существованию, женщину, в которой воплотилась сердечность и душевная теплота, которых так недоставало в его бессодержательной жизни. Джеффри тихо застонал. Как он ее любил! Он и теперь чувствовал боль. Но все было кончено.
Кончено. И начиналось заново. Секрет, твердо сказал он себе, в том, чтобы ничего не ожидать. Он примет ее такой, какая она есть, и не даст поработить себя. Очень разумное решение. Очень хладнокровное. Очень простое.
Пока Джеффри, выпрямившись, стоял перед окном, в поле его зрения оказался самолет, который как раз оторвал нос от земли. Стиснув зубы, Джеффри провожал его глазами до тех пор, пока тот не превратился в далекую серебристую точку. Затем, почерпнув энергии из каких-то внутренних резервов, Джеффри мысленно вернулся к тому, что нужно сделать перед тем, как другой самолет вернет ему Сару в этом же аэропорту в субботу.
Он стоял почти на том же месте, когда самолет коснулся земли. Услышав по радио объявление для встречающих, Джеффри устремился к указанному выходу, где застыл в ожидании, сначала терпеливом, затем напряженном. Напряжение нарастало по мере того, как появлялись другие пассажиры, а Сары все не было. Джеффри убеждал себя, что она не могла бы передумать, не поставив его в известность. Она позвонила бы и в том случае, если бы что- то ее задержало или если бы она опоздала на самолет.
Чувствуя все большее беспокойство, он переминался с ноги на ногу. Все было готово — на следующее утро им предстояло вступить в брак. Возможно, ему все-таки следовало позвонить ей накануне вечером, просто чтобы выяснить, как обстоят дела. Он много раз бросал взгляд на телефон, пока здравый смысл не возобладал окончательно. Если они заключили деловое соглашение, он должен вести себя как обычно — смело и уверенно. Разумеется, она прибудет. «Сара Маккрей Ориджиналз» завоевала уважение не потому, что ее учредительница и президент пропускала назначенные встречи. Кстати, самолет был битком набит, и на борту оставалось еще много пассажиров.
Казалось, он простоял целую вечность, ожидая, всматриваясь, размышляя, как она будет выглядеть, во что одета, и ругая себя. Когда она, наконец, появилась, Джеффри раздосадовано заметил про себя, что лишился некоторой доли присущей ему обычно деловой уверенности. Он обратил внимание на аккуратный узел ее золотистых волос, шелковую блузку, сшитый на заказ шерстяной брючный костюм, сумочку из прекрасной кожи и дорожную сумку гораздо большего размера, висевшую у нее на плече, пальто из альпаги, перекинутое через руку. Когда Сара подняла голову, Джеффри замер. Она была по-настоящему элегантна, в ее походке были видны природная грация и полное самообладание, которого сейчас, казалось, так недоставало ему. В другой ситуации он предпочел бы стать мухой на стене, чтобы рассматривать ее подольше, с восхищением впитывая ту атмосферу спокойствия, которую она привезла с собой из Нью-Йорка. Но Сара высматривала его, а он не хотел заставлять ее ждать. Выпрямившись, он вышел вперед, чтобы привлечь ее внимание.
Сразу же заметив его и встретившись с ним взглядом, Сара на секунду застыла на месте, но тут же продолжила свой путь. К тому времени, как она подошла к нему, на ее лице появилась нежнейшая улыбка.
— Привет, Джефф, — выдохнула она так ласково, что заставила его задаться вопросом, является ли обольщение нормальным атрибутом ее делового общения. Эта мысль вовремя напомнила ему о цели их воссоединения.
— Как дела? — Переложив сумку с ее плеча на свое, он посмотрел на Сару. Черт побери, она выглядела потрясающе!
— Прекрасно, — ответила она.
Придерживая ее за локоть, он повел ее сквозь толпу.
— Полет прошел нормально?
— Угу. — Она продолжала улыбаться. Джеффри заметил, что ее губы только что накрашены, щеки в меру розовы, глаза аккуратно обведены угольным контуром.
— Тебе, наверное, пришлось встать на рассвете. Устала?
Она покачала головой.
— Мне удалось вздремнуть в самолете. Полагаю, мне придется к этому привыкать.
Он ощутил резкий укол вины. То, что он ей предлагал — мотаться между двумя побережьями, — требовало от нее серьезного напряжения сил. Он должен позаботиться о том, чтобы она достаточно отдыхала по выходным.
— Хм, у тебя на этот раз еще одна сумка?
Она тихонько рассмеялась.
— Да уж. И вполне внушительных размеров. Требовали, чтобы я сдала ее в багаж. Я обычно стараюсь обходиться маленькими сумками, но… я подумала, что лучше оставить здесь как можно больше вещей.
— Нет проблем, — невозмутимо заметил он. Спешить было некуда. Совсем незачем спешить. У них в запасе целый год, начиная с завтрашнего дня.
Процедура бракосочетания оказалась почти такой же простой, как и первая, состоявшаяся около десяти лет назад. Жених и невеста были те же, так же как и широкое золотое кольцо, которое Джеффри надел на палец Саре. Однако на этом сходство кончалось.
Краткая церемония состоялась в библиотеке. Когда Джеффри ввел туда Сару, ей подумалось, что справедливость восстанавливается поэтически. Действительно ли Сесилия Паркер видела их сейчас, или колебание пола было не чем иным, как дрожью ее собственных коленей?
Джеффри стоял рядом с ней, поистине прекрасный в своем клубном пиджаке, подчеркивавшем ширину его плеч и красиво сужающуюся к бедрам фигуру. Рубашка на нем была белая и безукоризненно накрахмаленная, галстук яркий, окрашенный в смелое сочетание алых и серых полос. На ее неравнодушный взгляд, Джеффри казался выше и импозантнее, чем всегда. Всем своим существом Сара физически ощутила волнение при мысли, что этот мужчина вновь станет ее мужем.
Судья, регистрировавший их брак, был другом Джеффри, знакомым в общих чертах с ситуацией, что настраивало его на торжественный тон. В качестве свидетелей выступали шофер и домоправительница. А в уголке дивана под присмотром няни сидела Лиззи, чье внимание, пределы которого определялись возрастом, едва ли простиралось дальше пушистого игрушечного котенка, привезенного ей Сарой из Нью- Йорка. Как ничто другое, присутствие Лиззи было безмолвным свидетельством уникальности обстоятельств.
Сара держала в руке единственную белую розу, которую Джеффри подарил ей, когда она ступила на нижнюю ступень высокой винтовой лестницы. Она держала ее осторожно, избегая шипов, ее символическое
