— До часов мы еще дойдем, в какой день все это случилось?

— В позапрошлое воскресенье, пятого апреля.

— Вы работаете по воскресеньям? — удивился адвокат.

— Понимаете, в будни много текущей работы — я ведь, как вы помните, лаборантка, а не научный сотрудник. Для научной работы приходится использовать и субботы и воскресенья. Мой шеф — тот едва ли не ночует в лаборатории. Он трудоголик, да и Трауберг от него не отстает.

— Итак, — подытожил адвокат, — в то воскресенье в лаборатории находились вы, Трауберг и Нибелинмус.

— И Дин, — подсказала Джулия.

— Дин?

— Дин Мартин, наш сотрудник. Но у него никогда не было ключа от кабинета шефа.

— Вы уверены, что за исключением вас и этих троих в лаборатории больше никого не было?

— Двоих, — поправила Джулия. — Незадолго до полудня Нибелинмус ушел на ланч, вернулся он примерно в час. Я отходила от своего стола где-то между полуднем и половиной первого. В это время в лаборатории находились только Мартин и Трауберг.

— Почему вы в этом так уверены? В лабораторию мог проникнуть кто-то посторонний.

— Нет, — и девушка уверенно помотала головой, — для того чтобы пройти в лаборатории тоже требуется специальный ключ. Над дверью расположена телекамера, которая записывает всех входящих. Я вместе с Нибелинмусом просмотрела запись. Никто кроме нас четверых в лабораторию не входил.

— Когда Нибелинмус обнаружил, что кассета пропала?

Девушка нахмурила лоб.

— Сейчас вспомню… Он вернулся с ланча, спросил, не приходил ли кто-нибудь в его отсутствие, потом отпер дверь в кабинет, зашел и… Да, прошло не более двух минут, как он выскочил из кабинета… я никогда не видела его таким злым. Он спросил, не заходила ли я в кабинет.

— И вы сказали, что нет.

— Разумеется! Я действительно туда не заходила!

— Верю, мисс Чэпмэн, — сказал адвокат. — Я вам верю. Итак, вы видели, как Нибелинмус открыл ключом кабинет… Да, мисс Липтон, — обратился Алистер к замигавшему интеркому.

— К вам мистер Сингер, ему было назначено.

— Попросите подождать.

— Мне пора уходить? — спросила Джулия и приподнялась.

— Не торопитесь, — остановил ее Алистер. — В прошлый раз мистер Сингер опоздал на полчаса, пусть теперь подождет. Мисс Чэпмэн, у вас по-прежнему нет никаких предположений по поводу содержания кристаллозаписи? Судя по вашему рассказу, доктор Нибелинмус очень дорожил этой записью. Неужели у вас никогда ничего не пропадало? А если пропадало, всегда ли Нибелинмус вел себя так… как это сказать помягче… резко? Даже у сверхаккуратной мисс Липтон иногда что-то теряется, но мне никогда не приходило в голову уволить ее за это.

Алистер покривил душой. Мисс Липтон никогда ничего не теряла. А если время от времени дела клиентов и оказывались в мусорной корзине (виртуальной, разумеется), то только по вине самого Алистера.

— Мистер Алистер, — собравшись с духом произнесла Джулия, — я сейчас скажу вам то, что, вероятно, должна была сказать с самого начала. Вы вправе отказать мне в помощи, и я вас пойму. Я поняла, что с моей стороны было бы нечестно не высказать одну догадку… нет, лучше сказать — предположение, впрочем вы скажете, что это одно и тоже, но тем не менее… было бы замечательно, если бы я ошиблась…

— Мисс Чэпмэн, — и Алистер постучал пальцем по столу, — я уже взялся за это дело. Говорите, что у вас за догадка или, лучше сказать, предположение.

— Существуют люди, очень серьезные люди, — и Джулия сделала страшные глаза, — которые интересуются работой нашей лаборатории.

Алистер отмахнулся:

— Не вижу причин для беспокойства, мисс Чэпмэн. Серьезные люди есть везде, даже в моей конторе. Вон, — он махнул в сторону двери, — мисс Липтон — очень серьезный человек. Под горячую руку лучше не попадаться. Кто они, эти ваши «серьезные люди»?

— Мне не до шуток, мистер Алистер, — тихо сказала Джулия. — Мне кажется, они из галактической разведки.

— Из разведки? — удивился Алистер. — И что же могло их заинтересовать в вашей лаборатории?

— Не знаю, мистер Алистер. О людях из галактической разведки я узнала, когда случайно услышала разговор Нибелинмуса и Трауберга.

— О'кей, — вздохнул Алистер, — а чем вообще занимается ваша лаборатория?

— Локальными гравитационными аномалиями, — произнесла девушка таким тоном, будто речь шла о чем-то неприличном.

Адвокат хмыкнул и задумался.

— Мистер Сингер говорит, что он больше не может ждать, — строгим голосом сообщила мисс Липтон.

Джулия встала.

— Я, пожалуй, все-таки пойду, — сказала она робко.

— Да, мисс Чэпмэн, — и Алистер поднялся чтобы проводить клиентку, — объясните мисс Липтон, как с вами связаться… А мистер Сингер! Вы не поверите, как я вас ждал, проходите, проходите… да, вон в то кресло… — открыв дверь в приемную, Алистер был вынужден тут же переключить свое внимание на беспокойного толстяка в мятом плаще. — До свидания, мисс Чэпмэн, — бросил он девушке, одной рукой проталкивая толстяка в кабинет. — Я с вами свяжусь!

Мисс Чэпмэн не успела поблагодарить Алистера, поэтому поблагодарила мисс Липтон за все то, что ее босс собирается для нее сделать. Она оставила у секретаря свой адрес и номер-код, затем, с тяжелым вздохом, покинула адвокатскую контору.

В пять минут шестого, когда Алистер уже собирался уходить домой, в конторе раздался звонок. Ответив на него, мисс Липтон проинформировала босса:

— Мистер Алистер, вас спрашивает какой-то поляк, Или… Илински, кажется…

— А объявился наконец! — радостно (я надеюсь) воскликнул Алистер. — Соединяйте, мисс Липтон, соединяйте!

Любитель символичных совпадений начал бы рассказ о посещении нашего агентства господами из Фаонского Страхового Общества примерно так:

«В тот самый час, когда несчастная мисс Чэпмэн переступила порог адвокатской конторы Гордона Алистера, господа Палмер и Углов получили разрешение подняться в Отдел Оперативных Расследований …»

Ну и так далее.

Я так не поступлю по двум причинам. Во-первых, нагнетать интригу за счет искажения фактов — это против моих правил. Факты я искажаю только для конспирации. Из-за нее же я называю шефа исключительно Шефом, наше агентство — Редакцией (на письме без кавычек), а себя — репортером научно-популярного журнала «Сектор Фаониссимо» (отсюда, кстати, Редакция, а не, к примеру, Антитерминация).

Во-вторых, любителя символичных совпадений было бы легко поймать на лжи. Дело в том, что подогнав время прибытия господ Палмера и Углова к девяти пятнадцати утра тринадцатого апреля, он бы впал в противоречие не только с фактами, но и с законами природы, отраженными в синхронизированный календаре. А в календаре сказано, что тринадцатого апреля этого года, в девять пятнадцать по Гринвичу (время, когда мисс Чэпмэн очутилась в конторе Алистера) в Фаон-Полисе была глубокая ночь. Ночью мы