Боту, столько же, какъ у всякаго другого, а т?ла не меньше, ч?мъ у любаго челов?ка на св?т?; и я буду такимъ же царемъ въ своемъ графств?, какъ другіе цари въ своихъ, а ставши царемъ, я стану д?лать все, что захочу, а д?лая все, что захочу, стану д?лать то, что мн? нравится, а д?лая то, что мн? нравится, никакого чорта я больше не захочу, а когда ничего больше не захочу, значитъ нечего будетъ и желать, а когда нечего будетъ желать, значитъ и д?ло въ шляп?. Давайте же мн?, поскор?е, это графство, и да благословитъ васъ Богъ; за т?мъ до свиданія, какъ говоритъ сл?пой своему товарищу.
— Санчо, отв?тилъ каноникъ, я говорилъ теб? вовсе не пустую, какъ ты думаешь, философію; и на счетъ управленія графствами можно было бы сказать многое и многое.
— Не знаю, что вы могли бы сказать еще, перебилъ Донъ-Кихотъ; я же, съ своей стороны, дарю Санчо графство, сл?дуя прим?ру великаго Амадиса, подарившаго своему оруженосцу островъ Твердый. Я тоже, значитъ, могу, съ спокойной сов?стью, сд?лать графомъ этого Санчо, котораго я считаю лучшимъ оруженосцемъ, какого им?лъ у себя какой бы то ни было странствующій рыцарь.
Каноникъ изумленъ былъ осмысленной чепухой (если только можетъ быть осмыслена чепуха) Донъ- Кихота, разсказаннымъ имъ приключеніемъ съ рыцаремъ озера, глубокимъ впечатл?ніемъ, произведеннымъ на него сумазбродными разсказами, вычитанными имъ въ его книгахъ и наконецъ легков?ріемъ Санчо, такъ страстно мечтавшимъ о графств?, об?щанномъ ему Донъ-Кихотомъ.
Въ эту самую минуту прислуга каноника возвратилась изъ корчмы и привезла съ собою закуску. Разложивъ на лугу коверъ, собес?дники наши ус?лись подъ т?нью четырехъ деревьевъ и пооб?дали зд?сь, не желая, какъ говорили они, потерять пастбища на лугу. Т?мъ временемъ какъ они мирно закусывали, въ гущ? находившагося вблизи хворостника раздался пронзительный свистъ, и почти въ ту же минуту хорошенькая, разношерстная коза выскочила изъ хворостника, а въ н?которомъ отдаленіи показался молодой пастухъ, приглашавшій ее возвратиться назадъ къ стаду обычными у пастуховъ словами. Но испуганное животное прямо приб?жало къ нашимъ путешественникамъ и остановилось, какъ бы прося у нихъ защиты. Минуту спустя приб?жалъ пастухъ, и взявши ее за рога сказалъ ей, какъ существу, способному понимать: «а, б?гляночка моя, что сталось съ тобой; что теб? за охота пастись съ связанными ногами? Какая муха кусаетъ, какой волкъ пугаетъ тебя, дочка моя? не скажешь ли ты мн? этого моя милочка? Впрочемъ, сударыня, вы женскаго пода, такъ какъ же быть вамъ спокойными? Чтобъ ему проклятымъ быть вашему характеру и тому, съ кого вы берете прим?ръ. Пойдемъ, пойдемъ назадъ, моя голубушка; если ты не будешь въ стад? такою р?звою, за то между своими теб? будетъ покойн?е и безопасн?е; да и что станется съ другими козочками, подумай, если б?гаешь ты, которой сл?довало бы вести ихъ за собою.»
Р?чь эта порядкомъ насм?шила вс?хъ, особенно каноника; и онъ сказалъ пастуху: «ради Бога, успокойся немного и не торопись уходить съ твоей козой. Ты говоришь, она самка; такъ позволь же ей сл?довать своему природному инстинкту, в?дь, все равно, б?д? ужъ не поможешь. На-ка, скушай лучше этотъ кусочекъ, да выпей немного вина. Успокойся, милый мой, и самъ, и дай отдохнуть твоей коз?«. Говоря это, онъ подалъ пастуху ножомъ кусокъ холоднаго зайца. Пастухъ взялъ зайца, поблагодарилъ каноника, выпилъ вино и, переведя духъ, сказалъ:
— Господа, мн?, право, не хочется, чтобы вы сочли меня за дурачка; если я говорилъ съ козой, то потому, что есть какая то сила въ этихъ словахъ, что я ей сказалъ. Я неучь, правда, но все же не такой, чтобы не знать, какъ обращаться съ скотами и какъ съ людьми.
— В?рю теб?, отв?тилъ священникъ, и знаю по опыту, что л?са питаютъ поэтовъ, а пастушьи шатры укрываютъ философовъ.
— Если не философовъ, то, по крайней м?р?, такихъ людей, которые сами научили себя уму разуму, сказалъ пастухъ, и чтобы вы пов?рили этому, чтобы вы, господа, ощупали вашими руками мою правду, я хочу, безъ приглашенія съ вашей стороны, разсказать вамъ — если только разсказъ мой не наскучитъ вамъ — одно истинное происшествіе. Оно докажетъ вамъ правду того, что сказалъ этотъ господинъ — пастухъ указалъ на священника — и того, что сказалъ я самъ.
— Все это похоже на т?нь какого то рыцарскаго приключенія и потому я съ большимъ удовольствіемъ готовъ слушать тебя, сказалъ пастуху Донъ-Кихотъ, да над?юсь, что и эти господа послушаютъ тебя съ неменьшимъ удовольствіемъ, потому что вс? они люди умные и большіе охотники до любопытныхъ новостей, которыя удивляютъ, забавляютъ и развлекаютъ слушателя, что сд?лаетъ, в?роятно, и твоя исторія. Начинай же, мой милый; мы охотно послушаемъ тебя.
— Кром? меня, воскликнулъ Санчо; я сейчасъ ухожу къ ручью съ этимъ пирогомъ и на?мся имъ дня на три. Господинъ мой, Донъ-Кихотъ, въ частую говорилъ мн?, что оруженосецъ странствующаго рыцаря долженъ, при всякомъ удобномъ случа?, ?сть, сколько вл?зетъ; потому что ему можетъ быть придется забрести потомъ въ такой непроходимый л?съ, изъ котораго и въ нед?лю не выберешься; и если попасть туда на тощакъ, или съ порожней котомкой, то, клянусь Создателемъ, можно на в?ки застрянуть тамъ, обратившись въ кожу да кости, какъ это и случается нашему брату сплошь да рядомъ.
— Санчо, ты всегда тянешь на матеріальную сторону, сказалъ ему Донъ-Кихотъ; убирайся же ты, куда теб? угодно, и ?шь, что теб? угодно. Я же сытъ вполн?, и мн? нужна теперь
— И мы вс? накормимъ имъ наши души, добавилъ каноникъ, попросивъ вм?ст? съ т?мъ пастуха начать свой разсказъ. Ласково потрепавъ козу, которую онъ все держалъ за рога, пастухъ сказалъ ей: «ложись зд?сь, моя р?звушка; мы усп?емъ еще вернуться къ нашему стаду». Коза какъ будто поняла слова своего хозяина, потому что чуть только онъ с?лъ, она въ ту же минуту мирно улеглась возл? него и, глядя на ея мордочку, можно было подумать, что она внимательно слушаетъ разсказъ пастуха, переданный въ сл?дующей глав?.
Глава LI
— Верстахъ въ трехъ отсюда, такъ началъ пастухъ, есть невзрачная деревушка, населенная, однако, самымъ богатымъ въ нашей сторон? народомъ. Въ ней проживалъ крестьянинъ, котораго вс? уважали за его богатство, а еще бол?е за его прямой, честный нравъ. Но самымъ большимъ богатствомъ и счастіемъ его была, какъ самъ онъ говорилъ, его умная и скромная красавица дочь. Еще съизмала славилась она красотой своей, но на шестнадцатой весн? изъ нее вышла такая красавица, что вс? заглядывались и не могли нагляд?ться на нее. Молва о ней разошлась по окрестнымъ деревнямъ, да какое по деревнямъ — по городамъ далекимъ, такъ что о ней говорили даже въ палатахъ царей, и любопытные чуть не изъ-за тридевять земель прі?зжали къ намъ подивиться этому чуду. Отецъ гляд?лъ за всю во вс? глаза, да это-бы ничего, важно то, что сама она гляд?ла за собой; потому что вы знаете, господа, н?тъ такихъ замковъ и затворовъ, которые могли-бы уберечь молодую д?вицу лучше, ч?мъ она сама себя. Жениховъ явилось у нее тьма тьмущая, изъ близкихъ и далекихъ сторонъ — не даромъ же она была красавица, да къ тому еще богатая — такъ что отецъ самъ не зналъ, кому изъ нихъ отдать свое сокровище; и, между прочими, м?тилъ на меня, за т?мъ, что онъ зналъ меня какъ своего земляка, молодого, добраго христіанина, къ тому же богатаго и малаго не глупаго.
На б?ду мою подвернулся тутъ съ своей любовью другой такой же парень, какъ я, такъ что старику трудно стало р?шить, за к?мъ изъ васъ будетъ счастлив?е его ненаглядная дочь; и пор?шилъ онъ такъ, чтобы переговорить съ самой Леандрой — такъ звали сгубившую меня красавицу — и дать ей самой выбрать между нами двумя: то есть поступилъ старикъ въ этомъ д?л? такъ, какъ сл?довало бы поступать вс?мъ отцамъ, у которыхъ есть дочери нев?сты. Не то, чтобы они заставляли дочекъ своихъ выбирать между дурными женихами, а хорошо-бы было, кабы они позаботились набрать побольше хорошихъ жениховъ, да и позволили бы потомъ дочерямъ своимъ выбрать себ? между ними того, который придется имъ по сердцу.
Не знаю, право, кого изъ насъ выбрала Леандра, знаю только, что обоихъ насъ отправили съ носомъ; пробормотали намъ, что нев?ста очень еще молода, ну и остальное все такое же. Нужно вамъ сказать, что тотъ парень, который хот?лъ перебить у меня Леандру, звался Ансельмомъ, а я зовусь Евгеніемъ: говорю это, чтобы вамъ знать, какъ зовутъ главныхъ лицъ этой печальной исторіи; — она хоть и не совс?мъ еще кончилась, но только безъ крови и смерти никогда ей не кончиться.
Въ то самое время, когда мы посватали Леандру, явился у насъ въ себ?, новый челов?къ, Винцентъ
