Усекла? Я не какой-то там голодранец.

Микки рассерженно встала и направилась к выходу, бросив на прощанье:

— Спасибо, Лючио. Вечер мог быть отличным, если бы не твои заморочки.

На следующий день на занятиях, стоило Микки войти, как Лючио отвел глаза, но потом, улучив минутку во время приготовления соусов, подошел к ней и протянул руку, перепачканную яичным желтком.

— Прости, ты была права. Мне жаль, что так вышло.

Микки улыбнулась и протянула ему в ответ руку, измазанную белком, который она как раз взбивала.

— И ты меня прости.

При рукопожатии раздался довольно громкий чавкающий звук. Месье Лоран строго посмотрел на них сквозь очки с толстыми стеклами и ругнулся по-французски:

— Черт, кажется, у нас получился не запланированный на сегодня омлет.

Переселившись в свой родной дом, Микки первым делом вызвала Дхонду и Гангу. Они приехали и окружили ее вниманием и заботой. Вернулся и старый повар: он и слышать не хотел о том, что для молодой госпожи будет готовить кто-то другой. Кое-кто из слуг и водителей, которым эконом Бинни дал расчет, приходили проведать Микки. Некоторым из них повезло, и они нашли постоянную работу, остальные перебивались случайными заработками. Микки стало очень стыдно, что она не позаботилась о людях, верой и правдой служивших ее родителям, и позволила Бинни вышвырнуть их на улицу. Впрочем, сама она не смогла бы оплачивать их работу, да и какой смысл содержать полный штат прислуги в доме, где никто не живет?

Бинни как-то обмолвился, что сократит ей содержание, и намекнул, что ему придется пустить с молотка всю ее недвижимость. Тогда она не придала его словам особого значения, но теперь, нежась в уюте и роскоши родного дома, поняла: ей невыносима мысль о том, что в один прекрасный день тут поселятся чужие люди.

В «Хиралаль Индастриз» Бинни тоже навел свои порядки. Он уволил почти всех: и тех, кто работал с отцом Микки, и ее команду «вундеркиндов», и даже миссис Д'Суза. Раманбхаи лишился большей части своих полномочий, а Шанай ушел сам. Бинни на этом не остановился — он полностью заменил интерьеры, купил новую мебель и оргтехнику, сделал навесные потолки, расставил повсюду диваны из кожзаменителя и искусственные фонтаны с камнями из стекловолокна и пластмассовыми папоротниками. После всех этих перемен Микки пару раз заходила в офис, но всякий раз торопилась уйти. Зал заседаний переделали до неузнаваемости, а ее бывшая приемная теперь походила на стойку администратора дешевенькой гостиницы. Уютный уголок, где раньше царила миссис Д'Суза, оказался за перегородкой из тонированного стекла, а стены в нем обили дерматином. Микки удивляло, как Бинни мог допустить такое, ведь его дом был обставлен с большим вкусом. В конце концов она пришла к выводу, что муж испоганил офис ей назло, и только потом ей рассказали, что новый дизайн этих помещений поручила кому-то из своих знакомых Урми, а Бинни даже не попытался ее остановить.

…Микки уже допивала чай и собиралась идти на свои кулинарные курсы, когда вошел слуга и сообщил, что, пока она отдыхала, ей звонил Раманбхаи. «Интересно, что ему могло понадобиться?» — удивилась она, они ведь уже несколько месяцев не общались. И тут Раманбхаи позвонил опять.

— Дело срочное, — сказал он коротко, — речь идет о жизни и смерти. Микки, я знаю, что до тебя дошли слухи, будто бы я подговаривал Алишу выкупить у тебя «Хиралаль Индастриз», и не отрицаю этого, но поверь, мною двигали благие намерения. Ведь только Алише ты могла продать компании, чтобы сохранить их в семье. Поверь, Микки, для меня бизнес твоего отца всегда был превыше всего. А еще я знаю, как с тобой обращается Бинни, и боюсь, что он платит всем, кому ты доверяешь, чтобы они за тобой шпионили. Нам надо срочно увидеться. Я отниму у тебя пятнадцать минут, не больше. Но мы должны быть очень осторожны. За нами повсюду следят. Телефоны тоже на прослушке. Боюсь, даже этот разговор подслушивают. Поэтому я пришлю тебе записку с указанием места и времени встречи. Но мы должны поговорить до того, как вернется твой муж. Повторяю, речь идет о жизни и смерти. — В трубке раздался короткий щелчок — Раманбхаи отключился.

Микки озадаченно смотрела на трубку. Ей грозит опасность? От кого? Она была так озадачена и взволнована, что даже опоздала на занятие. Месье Лоран сделал ей замечание, а Лючио подмигнул. Но Микки ничего не заметила — все ее мысли вертелись вокруг недавнего разговора с Раманбхаи. В его интонации явственно слышались отчаяние и предчувствие беды. Но вдруг он просто ее запугивает? Она стала вспоминать их предыдущие встречи и разговоры. Надо посоветоваться с Шанаем. Микки знала, что он снова вернулся к торговле алмазами, открыв небольшую фирму, которая приносила неплохой доход.

Ей было совсем не до мяса в горшочке, тонкостями приготовления которого месье Лоран делился с ними в тот день, и она рассеянно насыпала туда столько перца, что блюдо было непоправимо испорчено.

— Что это с тобой? Муженек, что ли, не звонит? — шепотом спросил Лючио.

Микки, не ответив на шутку, занялась приготовлением гарнира из фасоли с морковью.

Занятия у месье Лорана быстро наскучили Лючио, и он ходил туда, только чтобы пообщаться с Микки, а потом отправиться с ней в какую-нибудь забегаловку. Они болтали о еде и о моде, Лючио рассказывал ей о своей жизни в Гоа и делился мечтами о том, как он в один прекрасный день откроет собственный ресторанчик на небольшом уютном пляжике, облюбованном европейцами. Он по-дружески советовал Микки, какие цвета ей к лицу, но их отношения были чисто платоническими. Микки подозревала, что не интересует его как женщина, и однажды после пары рюмок ликера «Matheus» решилась спросить его об этом:

— Вот скажи мне честно, Лючио, — кокетливо промурлыкала она, проводя длинным ногтем по его подбородку, — я ведь пробуждаю желание? Я сексапильная, привлекательная, неотразимая? Многие мужчины считают меня такой. А ты?

— Брось, — недоверчиво посмотрел на нее Лючио. — Зачем ты меня об этом спрашиваешь? Ты же знаешь…

Микки перегнулась через столик, схватила его за отворот рубашки и спросила:

— Знаю о чем, милый? Что такое я должна знать?

Лючио растерялся на минуту, а потом прошептал:

— Ну ты даешь! Я же гей. Мне казалось, уже все об этом догадались.

— Ты шутишь! — воскликнула Микки и тут же спохватилась: — Ой, прости, я не хотела тебя обидеть. Понимаешь, ты очень привлекательный мужчина, мне нравится общаться с тобой. И я даже не подозревала… что ж, больше не буду тешить себя пустыми надеждами.

Они какое-то время молча потягивали напитки, а потом Лючио рассказал ей о своем друге, который трагически погиб в Гоа в прошлом году.

— Я долго не мог прийти в себя, пил антидепрессанты, и спасло меня только увлечение кулинарией. Теперь ты понимаешь, почему я хожу на эти курсы?

Микки кивнула и чмокнула его в щеку. Несколько посетителей с любопытством оглянулись. В одном из них она узнала Анила Джетхани, делового партнера мужа, который смотрел на них как-то особенно пристально. Микки помахала ему ручкой и послала воздушный поцелуй. Лючио с любопытством оглянулся и прошептал, меняясь в лице:

— Ч-черт, это он.

— Ты что, его знаешь?

— Еще бы, его каждый гей в городе знает. Он голубой во всю голову. Ходит по пляжам, по барам, снимает всех подряд.

Микки посмотрела сначала на Джетхани, потом на Лючио.

— Что, и тебя…. он тоже?.. — спросила она.

— Да… и это было просто ужасно. Я поклялся себе, что больше никогда…

Микки подозвала официанта и попросила счет.

— Он хочет тебя убить, — сказал Раманбхаи, когда они встретились на безлюдной смотровой площадке над морем.