Однако Шанай явно не разделял ее оптимизма. Он пожал плечами и вышел из кабинета. Оставшись одна, Микки еще раз прокрутила в уме слова двоюродного брата. А что, если он прав и жених откажется ей помочь? Нет, это невозможно. Ведь окажись Навин в подобной ситуации, она пошла бы на все, лишь бы выручить его. Ведь они скоро поженятся. В свое время, когда над ее отцом нависла угроза банкротства, мама не задумываясь продала часть своих драгоценностей, заложила акции и кое-какую недвижимость, чтобы выручить мужа. Микки слышала тогда обрывки разговоров родителей, и они врезались ей в память. Она считала, что супруги обязаны прийти друг другу на помощь в трудную минуту, и рассчитывала, что жених и его родственники не останутся в стороне.

С этой мыслью Микки позвонила Навину. Его секретарша сказала, что босс на деловой встрече, но пообещала соединить с ним. Вскоре в трубке раздался бодрый голос Навина. Микки не хотелось обсуждать такие деликатные вопросы по телефону, и она спросила, можно ли с ним сегодня встретиться где-нибудь неподалеку от его офиса, чтобы обсудить один важный проект.

— Только не говори, что ты передумала выходить за меня замуж, — рассмеялся он.

— Слушай, это важно! Вопрос касается бизнеса.

— Ну… в таком случае я приглашу маму, — посерьезнел Навин.

— Только ее нам и не хватало! — воскликнула обескураженно Микки. — Неужели мы сами не можем договориться? Кажется, мы с тобой уже давно не дети.

— Послушай, дорогая, — ответил Навин после секундного колебания, — когда речь заходит о бизнесе, командует мама. Так уж у нас заведено. На встрече должны присутствовать она и финансовый директор. Ты тоже можешь привести с собой помощников, если хочешь. Только прошу, не Шаная. Терпеть не могу этого слизняка.

— До встречи в пять.

Шанай, узнав, что она договорилась о встрече с Навином, предложил пойти вместе с ней.

— Не стоит, — отказалась Микки, — я справлюсь. И хотя к делу подключилась его мамочка, ты же знаешь, я тоже не промах.

— Что ж, как хочешь. Удачи тебе, Микки. А я на всякий случай подготовлю запасной вариант.

— Ты просто душка, Шанай, — улыбнулась ему Микки.

Он отвел глаза и поспешно вышел из кабинета.

Войдя в шикарный офис Навина, расположенный в фешенебельном районе Кафф-Парейд, Микки увидела за овальным столом заседаний человек десять и удивилась — она не ожидала, что на встрече будет столько народу. Она бывала тут и раньше, но все равно чувствовала себя неуютно. Мать Навина наняла лучших дизайнеров для отделки этажа, который занимала она сама и высшее руководство ее компании. Здесь все кричало о роскоши: полы из отполированного до зеркального блеска гранита, дорогие живописные полотна на стенах. Приемная напоминала скорее холл пятизвездочного отеля, чем помещение, где посетители ожидали, когда их проводят в просторную переговорную. А там по последней офисной моде пространство было поделено перегородками и обставлено модульной мебелью.

Пока девушка разглядывала обстановку и собравшихся за столом, в зал стремительно вошла мать Навина. Первым делом будущая свекровь пристально оглядела Микки с ног до головы, прикидывая стоимость каждой детали, вплоть до золотых часов «Rolex», и вслух восхитилась изысканно-простым брючным костюмом девушки, поинтересовавшись, где та достала такой. Уверенная, что имя Anne Klein не произвело бы на стоящую перед ней даму никакого впечатления, Микки соврала, что костюм сшила местная портниха.

Навин с глупой улыбкой помахал невесте рукой. Видимо, таким образом он стремился оказать ей поддержку: «Что ж, очень мило с его стороны, вот только пользы от этого никакой!» — мысленно усмехнулась Микки. За столом царила напряженная атмосфера. Только Судхабен непринужденно болтала и хихикала, изображая ветреную кокетку, но ее поведение было фальшивым, как и бриллианты в серьгах. Микки села на любезно отодвинутый кем-то стул и достала бумаги. Навин нервно закурил. Никто не проронил ни слова, пока Микки раскладывала документы. Слушали ее тоже в полном молчании. Поначалу у нее слегка дрожал голос, но по ходу выступления она справилась с волнением. Судхабен впилась в нее взглядом, не пропуская ни единого слова.

Микки излагала суть дела, подтверждая свои слова диаграммами и статистическими выкладками, которые наспех подготовили ее сотрудники. Навин откровенно скучал: сначала вертел в руках пепельницу, а потом стал постукивать своей дорогой ручкой «Mont Blanc» о серебряную подставку. Когда Микки выразительно посмотрела на него, а Судхабен сверкнула глазами, он, с виноватым видом отложив ручку, сделал вид, что внимательно слушает. Девушке стало ясно, что его присутствие здесь — пустая формальность, а окончательное решение будет принимать Судхабен и ее ближайшие помощники, которые пока что скрывали свои мысли за вежливой маской внимания. Микки говорила минут двадцать. По окончании ее доклада никто не произнес ни слова. Потом Судхабен встала, подошла к девушке и с материнской заботой положила ей руку на плечо.

— Что ж, девочка еще совсем молоденькая, в бизнесе недавно. Надо поддержать ее, ведь она только-только начинает входить в деловые круги.

Микки залилась краской. Вот стерва! Хотя что тут возразишь? Девушка откинулась на спинку стула и стала с независимым видом складывать бумаги. А Навин-то хорош, хоть бы слово сказал в ее защиту. Присутствующие смотрели на Судхабен, ловя каждое ее слово. А та продолжала снисходительно сюсюкать. Через пять минут Микки осознала, что переговоры зашли в тупик и она потерпела полное фиаско. Девушка встала, поблагодарила всех собравшихся за внимание и за то, что уделили ей время. Навин упорно избегал ее взгляда и даже не предложил проводить до машины. Что ж, оно и к лучшему: у нее не хватило бы сил объясняться с ним. после всего того, через что ей только что пришлось пройти.

Шанай дожидался Микки в офисе. Он бросился ей навстречу, когда она шла к своему кабинету по пустому полутемному коридору. Они зашли внутрь, Микки сбросила с себя пиджак и тяжело опустилась в огромное кресло отца.

— Ничего не вышло, — коротко сказала она.

Шанай сочувственно кивнул. Она была рада, что он здесь, и, если бы он не подвел ее недавно, рассказала бы ему все, но…

Микки злилась не столько на Навина, сколько на себя. Она неверно оценила ситуацию, преувеличив свою роль в его жизни… И сейчас чувствовала стыд и отчаяние.

— Пойдем, выпьем чего-нибудь, — предложила она с печальной улыбкой.

Они отправились в Library Ваr в Президент-отеле. Микки здесь нравилось: тихо, спокойно и уютно — то, что надо. Они уселись за ее любимый столик в углу. Микки даже не пришлось делать заказ: бармен прекрасно знал ее вкусы. Через минуту перед ней появился бокал с освежающим дайкири. Шанай заказал апельсиновый сок. После трех больших глотков Микки стало легче.

— Выше нос, — сказала она, склонившись к Шанаю. — Это еще не конец света. Мы найдем человека, который нам поможет. Но сначала мне надо кое-что сделать. — Она махнула рукой, и перед ней тут же появился симпатичный молодой официант. — Принесите мне блокнот, пожалуйста.

Микки написала короткую записку Навину. О том, что помолвка расторгнута, что кольцо и другие подарки она завтра же вернет. А в конце не удержалась от колкости, посоветовав в следующий раз подцепить кого-нибудь более платежеспособного.

Удивительно, но разрыв с Навином ее совсем не расстроил. Наоборот, ей захотелось выпить еще стаканчик дайкири… а потом еще один. Микки решила, что должна радоваться — ведь пусть такой ценой, но ей удалось избежать ужасной ошибки. Подняв свой бокал, она сказала Шанаю: «Выпьем за жизнь!» — откинула голову назад и рассмеялась. У Шаная перехватило дыхание.

Весть о разрыве помолвки разлетелась быстро, а вместе с ней и слухи о катастрофическом финансовом положении «Хиралаль Индастриз». Причем последнее взбудоражило гуджаратскую общину Бомбея куда больше. Микки понимала: теперь в большинстве домов ей вряд ли будут рады, и шансов удачно выйти замуж у нее почти не осталось.

Ами пригласила ее на чашку кофе, как только узнала новости.

— Милая, — проникновенно заговорила она, — чувство юмора — это прекрасно, но каждому надо