прямо в глаза. Ами с любопытством наблюдала за ними.
— Я не отказываюсь от своих слов. Выходи за меня! — произнес Бинни, отпустил Микки и пошел прочь.
Она так и осталась стоять в замешательстве. Ами помахала рукой у нее перед носом и прищелкнула пальцами.
— Эй, детка, очнись. Это была всего лишь удачно поданная реплика.
Микки поправила на себе накидку, густо покраснела и едва слышно прошептала:
— Правда? Не уверена.
Шанай позвонил ей по внутреннему телефону:
— Ты сейчас сильно занята?
— Да, а в чем дело?
— Да так. Думаю, тебе нужно кое о чем узнать. Это займет десять минут, не больше.
— Хорошо. Только давай покороче, — сказала Микки, закрывая лежащую перед ней папку.
Вот уже неделю она пыталась разобрать целую гору документов. При помощи миссис Д'Суза удалось привести в порядок почти половину. Но некоторых папок не хватало, и Микки распорядилась найти их и поставить на место в шкаф. Она задумала провести в офисе кардинальную реорганизацию и ввести систему, которая помогала бы работать более эффективно. Но для начала следовало собрать всю информацию, а в пропавших папках были важные материалы. Миссис Д'Суза искала их больше недели и потом обескураженно доложила, что документы, видимо, пропали. Во всяком случае, о них ничего не знали ни менеджеры, ни рассыльные.
— Думаю, — осторожно предположила миссис Д'Суза, — папки мог забрать Шанай, и передал их ему старый Мехтаджи — он ведал всеми личными делами Сетха, и ваш отец безгранично доверял ему. Только у Мехтаджи были ключи от кабинета вашего отца и доступ ко всем личным документам. И он как-то обмолвился, что они с Шанаем работают над каким-то проектом.
Микки уже догадывалась, в чем дело, и хотела лишь подтвердить свои подозрения. Она была полна решимости разобраться во всем до конца. Теперь ей стало ясно, насколько ее отец был близок к безумию в последний год. В какой тупик он зашел. Миссис Д'Суза неохотно рассказала, что иногда босс целыми днями ходил из угла в угол по кабинету, диктуя бессвязные письма, которые она потом потихоньку уничтожала. Имена и даты в его ежедневнике ни о чем не говорили. Когда Микки удалось выяснить, что отец регулярно посещал доктора Снехлату Шетх, она решила обязательно поговорить с этой дамой, как только выдастся свободная минутка. В архивах факсов тоже многого не хватало. А сохранившиеся документы создавали странное и безрадостное ощущение — это были наспех составленные требования вернуть долги, ликвидировать задолженность по банковским счетам или претензии к качеству продукции. Среди бумаг попадались и письма от матери Алиши (на языке гуджарати и без подписи), и уведомления от юристов, и предупреждения о возможном расторжении договоров от поставщиков… Просто удивительно, как отец все это выдерживал. Или он все-таки не выдержал?
Шанай вошел в кабинет со стопкой папок в руках. После той истории на набережной и их последующего разговора он держался с Микки совсем по-другому — стал более сдержанным, более почтительным и словно бы забыл о том, что они близкие родственники и друзья с детства. Микки это вполне устраивало. Ей так было проще. Сегодня Шанай был мрачнее тучи, даже морщины на лбу появились.
— Неприятности? — спросила Микки.
— Да, — кивнул он.
Она удивилась: раньше он никогда не разговаривал с ней таким тоном.
— Я обнаружил серьезные нарушения в некоторых из наших компаний и считаю, что нужно срочно обратить на них внимание. Боюсь, если мы сейчас же не примем меры и не остановим процесс, «Хиралаль Индастриз» постигнет катастрофа.
— Скажешь, опять Раманбхаи виноват, да? Не понимаю, почему ты так не любишь старика. Без него мы бы уже давно вылетели в трубу. Я полностью ему доверяю и уверена — он тут ни при чем.
— Ну, — сказал Шанай, — раз ты намерена и дальше прятать голову в песок, будь по-твоему. Но вот тут, — он кивнул на папки с документами, — все доказательства.
Микки на них даже не взглянула.
— Не знаю, чего вы там не поделили! Мне надоели ваши бесконечные дрязги.
Раманбхаи тоже всячески демонстрировал неприязнь к Шанаю. Как разобраться, кто из них прав? Может, Шанай со своим новомодным американским подходом к делу чем-то задел консервативного Раманбхаи? И все же Микки чувствовала: за этим конфликтом стоит что-то еще. Взаимное недоверие и острая неприязнь ближайших помощников все больше раздражали ее. Она попыталась деликатно обсудить этот вопрос с Раманбхаи, но он не пошел на откровенность. А Шанай продолжал нападки на советника ее отца.
— Микки, тебе лучше выслушать меня, — настойчиво повторил он. — Я знаю, что говорю. Старик ведет с тобой двойную игру.
— Чушь! Досужие сплетни твоей мамочки. Ладно, раз уж ты пришел, так и быть, давай посмотрю, что там у тебя.
Шанай открыл верхнюю папку.
— Вот… взгляни. Он ухитрился выжать все соки из двух наших дочерних компаний: маслозавода в Бхавнагаре и кондитерской фабрики в Бароде. Оба предприятия закрыли в прошлом году как убыточные, а их долги выплатили из прибыли остальных компаний. Но создается такое ощущение, что все это затевалось с единственной целью — разорить компании. А теперь посмотри вот эти счета. — И он протянул ей другую папку.
— Так, продолжай, — сказала она, быстро пролистав документы.
— Куда ни глянь — всюду следы мошенничества. Раманбхаи нагревал руки на убытках компании, глядя сквозь пальцы на сделки с подставными лицами, выручка от которых шла ему в карман, и скорее всего вывез их из страны через офшоры. Но и это еще не все: он допустил два серьезных нарушения международных правил оказания материальной помощи малоимущим и безработным. Я обнаружил запрос из ФБР по этому делу. У Раманбхаи есть какой-то высокопоставленный покровитель в Дели — в бумагах он проходит только под инициалами, но, кажется, я догадываюсь, кто это. Надо как можно быстрее распутать этот клубок. Причем вызывать полицию, начинать судебное разбирательство, предъявлять обвинение и все такое не имеет смысла — ни одного серьезного доказательства у нас нет, Раманбхаи тщательно спрятал концы в воду. Тебе известно, что на следующий день после гибели твоего отца он пришел в офис поздно ночью и долго уничтожал какие-то документы? Мне об этом ночной сторож рассказал. Я считаю, что у нас есть только один шанс схватить Раманбхаи за руку — подловить на чем-нибудь. Но время не терпит.
Теперь Микки внимательно слушала Шаная. Она не могла просто отмахнуться от того, что сейчас услышала. «Но может, Раманбхаи просто стареет и поэтому срывает какие-то сделки?» — уговаривала она себя, пытаясь найти хоть какое-то объяснение явным просчетам отцовского советника и помощника. Впрочем, такие «промахи» тоже нельзя оставлять без внимания. Если допустить, что Шанай хотя бы наполовину прав в своих предположениях, то у «Хиралаль Индастриз» большие неприятности. Очень большие.
— Сейчас нам в первую очередь нужны деньги, — спокойно произнесла она вслух. — В банки обращаться бессмысленно. А привлекать средства на рынке мы не можем — нас задушат процентами. Может, мне стоит обратиться к Навину? В конце концов, он заинтересован в том, чтобы моя компания осталась на плаву. Да, пожалуй, я поговорю с ним…
Микки потянулась было к телефону, но Шанай перехватил ее руку. Она удивленно посмотрела на него.
— Извини, — сказал он, тщательно подбирая слова, — но мне кажется, это неудачная мысль. У меня такое ощущение, что твой… жених не захочет вмешиваться в наши дела.
— Что значит
