тайком.109 Отец и тесть французского злодея,Они о мерзости его скорбят,И боль язвит их, в сердце пламенея.*112 А этот кряжистый, поющий в ладС тем носачом, смотрящим величаво,Был опоясан, всем, что люди чтят.*115 И если бы в руках была державаУ юноши* , сидящего за ним,Из чаши в чашу перешла бы слава,118 Которой не хватило остальным:Хоть воцарились Яков с Федериком,Все то, что лучше, не досталось им.*121 Не часто доблесть, данная владыкам,Восходит в ветви; тот ее дарит,Кто может все в могуществе великом.124 Носач изведал так же этот стыд,Как с ним поющий Педро знаменитый:Прованс и Пулья стонут от обид.*127 Он выше был, чем отпрыск, им отвитый,Как и Костанца мужем пославней,Чем были Беатриче с Маргеритой.*130 А вот смиреннейший из королей,Английский Генрих, севший одиноко;Счастливее был рост его ветвей.*133 Там, ниже всех, где дол лежит глубоко,Маркиз Гульельмо подымает взгляд;Алессандрия за него жестоко136 Казнила Канавез и Монферрат».*
Песнь восьмая
Долина земных властителей (продолжение)
1 В тот самый час, когда томят печалиОтплывших вдаль и нежит мысль о том,Как милые их утром провожали,4 А новый странник на пути своемПронзен любовью, дальний звон внимая,Подобный плачу над умершим днем, —7 Я начал, слух невольно отрешая,*Следить, как средь теней встает одна,К вниманью мановеньем приглашая.10 Сложив и вскинув кисти рук, онаСтремила взор к востоку и, казалось,Шептала богу: «Я одним полна».13 «Te lucis ante»,* — с уст ее раздалосьТак набожно, и так был нежен звук,Что о себе самом позабывалось.16 И, набожно и нежно, весь их кругС ней до конца исполнил песнопенье,Взор воздымая до верховных дуг.*19 Здесь в истину вонзи, читатель, зренье;Покровы так прозрачны, что сквозь нихУже совсем легко проникновенье.*22 Я видел: сонм властителей земных,С покорно вознесенными очами,Как в ожиданье, побледнев, затих.25 И видел я: два ангела, над намиСпускаясь вниз, держали два клинка,Пылающих, с неострыми концами.28 И, зеленее свежего листка,Одежда их, в ветру зеленых крылий,Вилась вослед, волниста и легка.31 Один слетел чуть выше, чем мы были,Другой — на обращенный к нам откос,И так они сидевших окаймили.34 Я различал их русый цвет волос,Но взгляд темнел, на лицах их почия,И яркости чрезмерной я не снес.37 «Они сошли из лона, где Мария, —Сказал Сорделло, — чтобы дол стеречь,Затем что близко появленье змия».40 И я, не зная, как себя беречь,Взглянул вокруг и поспешил укрыться,Оледенелый, возле верных плеч.43 И вновь Сорделло: «Нам пора спуститьсяИ славным теням о себе сказать;Им будет радость с вами очутиться».46 Я, в три шага, ступил уже на гладь;И видел, как одна из душ взиралаВсе на меня, как будто чтоб узнать.49 Уже и воздух почернел немало,Но для моих и для ее очейОн все же вскрыл то, что таил сначала.52 Она ко мне подвинулась, я — к ней.Как я был счастлив, Нино благородный,*Тебя узреть не между злых теней! 55 Приветствий дань была поочередной;И он затем: «К прибрежью под горойДавно ли ты приплыл пустыней водной?»58 «О, — я сказал, — я вышел пред зарейИз скорбных мест и жизнь влачу земную,Хоть, идя так, забочусь о другой».61 Из уст моих услышав речь такую,Он и Сорделло подались назад,Дивясь тому, о чем я повествую.64 Один к Вергилию направил взгляд,Другой — к сидевшим, крикнув: «Встань, Куррадо* !Взгляни, как бог щедротами богат!»67 Затем ко мне: «Ты, избранное чадо,К которому так милостив был тот,О чьих путях и мудрствовать не надо, — 70 Скажи в том мире, за простором вод,Чтоб мне моя Джованна* пособилаТам, где невинных верный отклик ждет.73 Должно быть, мать ее меня забыла,Свой белый плат носив недолгий час,А в нем бы ей, несчастной, лучше было.*76 Ее пример являет напоказ,Что пламень в женском сердце вечно хочетГлаз и касанья, чтобы он не гас.79 И не такое ей надгробье прочитЕхидна, в бой ведущая Милан,Какое создал бы галлурский кочет».*82