— Она считает, что я в тебя влюблена.
— Ты успокоила ее или подтвердила опасения?
— А ты угадай, — предложила ему рыжая.
— Конечно же, ты без памяти влюблена в меня. Это же ясно как день! — воскликнул Хантер Осланд.
— Ты такой самонадеянный! А если я сплю с тобой из корыстных целей?
— Равно как и я с тобой.
— То есть? — спросила Синклер Махони, отстранившись от любовника.
— Разумеется, оба мы жадны до наслаждений. Чем не корысть? — обосновал он свой ответ. — Но не в моих намерениях ранить тебя, дорогая.
— А если я раню тебя?
— Надеюсь, это порадует твою сестру, — отшутился Хантер. — Давай-ка лучше вспомним о том, что всего через три дня праздник влюбленных.
— И бал.
— А мы еще не летали в Лондон и Брюссель.
— И ты намерен это предпринять?
— Всенепременно. Но для начала нам нужно выспаться, страстная моя львица. И чем скорее мы восстановим силы после ночных безумств, тем раньше выполним нашу деловую программу и конкистадорами высадимся в Новом Свете.
— Настоящий план победителя, — восторженно улыбнулась Синклер.
— Ну, я же стратег! — бахвальски заметил Хантер.
— Я всегда буду помнить этот большой прекрасный город, — устраиваясь возле него на подушке, прошептала Синклер.
— Не забыть нам и этой большой прекрасной постели в этом большом прекрасном номере, — в тон ей добавил он.
Сначала они посетили Бельгию, затем последовал перелет через Ла-Манш.
Итон Слоун по телефону узнал от Хантера об успешном завершении их европейской деловой экспедиции. Итон, как всегда, всесторонне подошел к вопросу, но в целом одобрил выбор салонов сети «Кастлбэй-спа». Хантер снабдил его всеми телефонными номерами главных функционеров сети для установления рабочих контактов, и можно было предположить с полной определенностью, что в ту же самую минуту, получив от босса добро, Итон принялся осваивать новые горизонты.
Ближе к ночи усталые путники ужинали в рыбном ресторанчике Лондона.
— Нравится? — спросил Хантер, указывая на блюдо, стоящее перед ней.
— Мое любимое, — смакуя, отозвалась Синклер.
На что Хантер, склонившись к ее плечу и поцеловав, сказал:
— А вот мое любимое.
— Только плечо или снедь целиком? — уточнила Синклер.
— Все вместе — с гарниром и столовыми приборами, — пояснил он и поцеловал девушку в губы.
— Теперь верю.
— Еще твои локотки мне очень нравятся, — присовокупил Хантер.
— А что еще? — заинтересованно осведомилась она.
— Шея неплохая, особенно у самого основания и за маленькими прелестными ушками, твои коленки, они такие шелковые. И вся ты просто великолепна, львица моя…
— Вечно бы слушала, — мечтательно произнесла рыжая. — Роджер Роулингс звонил. Он в панике накануне бала. Спрашивал, смогу ли я вернуться до его начала.
— Оказалось, что наша протеже не вундеркинд? Как неожиданно! А ведь мы в нее так верили! — насмешливо проговорил Хантер. — И что же ты ему ответила?
— Сказала, что подумаю.
— Очень обнадеживающий ответ. Надеюсь, он еще не застрелился, — продолжал насмехаться Хантер.
У Синклер в сумочке задребезжал телефон.
— Если это бедолага Роджер, передай ему от меня привет.
— Нет, это сестра, — разуверила его Синклер, доставая сотовый. — Привет, Кристи. Вы уже приземлились?
— Да, дорогая, мы в Новой Зеландии. В полете звонить запретили.
— Теперь возьмете курс к берегам Фиджи? — уточнила планы сестры Синклер.
— Да. Яхта уже готова и ждет нас на пристани. Осталось до нее добраться.
— Желаю удачи. Передавай наши приветы Джеку.
— А как вы, дорогая?
— Завтрак в Париже, обед в Брюсселе, ужин в Лондоне. Ох и утомительное же дело быть магнатом! — шутливо попеняла Синклер.
— Хантер ведет себя прилично? — осторожно спросила Кристи.
— Его поведение меня полностью удовлетворяет, — двусмысленно ответила Синклер.
— Я так понимаю, он сейчас рядом?
— Ты все правильно понимаешь, Кристи.
— И когда вы намерены вернуться в Нью-Йорк?
— К четырнадцатому, полагаю. Я собираюсь быть на ежегодном балу, — произнесла Синклер, озорно посмотрев на Хантера.
Тот дерзко положил руку на ее бедро и завел под край платья, бесцеремонно подкрадываясь к самым чувствительным закуткам.
— Прости, Кристи. Не могу больше разговаривать, — сбивчиво сказала Синклер, торопясь поскорее закончить разговор с сестрой.
— Что-то случилось? — обеспокоенно прореагировала на ее голос Кристи.
— Да. Молоко убежало, — усмехнулась рыжая, подставляя губы под поцелуи Хантера.
— Молоко? О чем ты? Какое еще молоко? — недоумевала та.
— Кристи, я позвоню тебе позже.
— Похоже, ты совершенно спятила, сестренка.
— Возможно, — отозвалась Синклер, затем отключила телефон и всем телом приникла к спутнику, который осыпал ее поцелуями.
— Давай вернемся в номер, — шепотом предложил ей Хантер, но в этот момент вновь раздался звонок, однако на сей раз он исходил от его телефона. — Теперь Джек. Они что, сговорились? — нервно прокомментировал он, но на звонок все же ответил. — Нет, Джек. Я и впредь намерен заниматься нашими шахтами… Это инициатива Кливленда? Нет? Тогда в чем дело? Я буду там до парагвайских выборов. И все выясню. К чему такая срочность? Ты никогда этим не интересовался… Это долгий разговор и не своевременный… Да, спешу. Я почти не спал этой ночью… Да, я весело провожу время. Не так весело, как ты с Кристи, конечно. Но не жалуюсь, — почти воинственно заключил он. — Пока, созвонимся в более подходящее для бесед время.
— Это тот самый человек, который учил меня быть терпимее с сестрой? — полдела его Синклер.
— Он меня утомил, — искренне признался Хантер.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Они возвращались в Америку. Настал заветный день. Вечером ожидался бал, на который Синклер наметила явиться не как замученный подготовкой организатор, а как блистательная гостья. Ее последние личные и профессиональные достижения способствовали этому, тем более что из Европы в багажном отделении самолета летели несколько десятков обновок.
