В зеленых глазах Лауры вспыхнул огонь.

— Я паду жертвой твоих сомнительных чар тогда, когда у лошадей вырастут крылья и они станут летать, как Пегас!

Лошади с крыльями? Коннор попытался представить, что она скажет, если он сообщит ей, что это вполне в пределах его возмож­ностей.

— Ну что, Лаура? — Коннор положил руки на пианино и нагнулся, пока его лицо не оказа­лось на одном уровне с ее лицом. — Боишься, что я могу растоптать твою ледяную броню?

Она сложила руки на коленях, как будто пыталась сдержать закипающие в ней чувства.

— Я тебя не боюсь!

Он усмехнулся.

— Докажи.

— Отлично.

Она вышла на середину зала, и Коннор последовал за ней. Лаура повернулась лицом к нему, в ее глазах блестел изумрудный огонь.

— Положи руки мне на талию, — скоман­довала она, взявшись рукой за его предплечье и поднимая его правую руку. — Возьми меня за руку.

Коннор почувствовал, как все ее тело на­пряглось, едва он прикоснулся к ней. Он ощу­щал, как она изо всех сил намеревалась проти­виться естественному влечению, которое чув­ствовала к нему. Но как раз этого он не намеревался позволять ей делать.

— Это танец в темпе три четверти. — Она стояла на расстоянии вытянутой руки от него, как марионетка на натянутых ниточках. — Ты должен изящно вести свою партнершу, стара­ясь не сталкиваться с другими танцующими. Сумеешь?

Коннор бросил взгляд на пустой танцеваль­ный зал.

— Думаю, что сумею.

— В переполненном зале это будет трудно. Ты должен быть уверен, что не поднимаешь свою партнершу в воздух, иначе ей придется танцевать на цыпочках. С твоим ростом это будет нелегко.

— Если только женщина не подходит так прекрасно, как ты, к моим объятиям. Она облизала губы.

— Поскольку мы с тобой будем танцевать не все время, ты должен приспосабливаться к женщинам, которые ниже меня ростом. Я, разумеется, не смогу танцевать с тобой больше двух раз.

— Так мало?

— Нам с тобой было бы чрезвычайно непри­лично танцевать больше двух раз. — Она обхвати­ла пальцами его руку, уставившись на его подбо­родок, как будто боялась взглянуть ему в глаза. — Ты не должен просить ни одну женщину танцевать с тобой больше двух раз.

— На свете есть только одна женщина, ко­торую я хочу держать в своих объятиях.

Она закрыла глаза, и длинные ресницы кос­нулись ее щек.

— Ты должен приглашать на танец и других женщин.

— Если ты хочешь, чтобы я танцевал с другими женщинами, я буду это делать.

— Конечно, хочу. — Она сжала ему руку, почувствовав ядовитый укол ревности. — Так требуют приличия.

— А мы должны их соблюдать. Она взглянула на него, вызывающе задрав подбородок.

— Каждый твой шаг должен быть плав­ным и изящным.

— А ты не веришь, что викинг способен на то и другое.

Лаура пожала плечами.

— Кажется, с другими танцами ты вполне справлялся.

— Я уверен, что под твоим руководством так пойдет и дальше. Она нахмурилась.

— Тетя Софи, мы готовы.

— Да, дорогая. — Софи начала играть, и прекрасные звуки вальса наполнили комнату солнечным светом.

Лаура смотрела Коннору в лицо, сжав губы в узкую линию. — Следи за мной, пока не уловишь ритм.

— Веди меня, мой прекрасный учитель. Она повела его шаг за шагом, стараясь держаться от своего партнера на расстоянии вытянутой руки. Коннор был уверен, что вальс нужно танцевать совсем не так. Подобная му­зыка требовала тесного союза между мужчи­ной и женщиной, изящных поворотов, летящих движений.

Коннор раскрыл свою душу музыке, влива­ющейся в него сверкающим потоком. Он смот­рел в изумрудную зелень глаз Лауры, читая в них неуверенность, беспокойство и желание, искрящееся, как ручей под весенним солнцем.

«Забудь свои страхи, Лаура. Тебе ничего не причинит вреда».

Она нахмурилась, глядя на него. Но Кон­нор все же чувствовал, как ее покидает напря­жение. Он привлекал ее к себе все ближе, посте­пенно улавливая ритм, и каждый его шаг был таким же естественным и непринужденным, как его дыхание.