— Капитан, позвольте полюбопытствовать, а внутрь Базы вы как планируете проникнуть?
Ну что за человек, спросит так спросит! Хотя я этот момент совершенно из вида упустил. Позор на мою седую голову.
— Думаете, ломом не получится? — задумался я.
— Однозначно, — улыбнулся научник. — И Кузькина мать не поможет.
— Ну, если навскидку, то есть пара вариантов, — прищурился я. — У меня есть с собой спрей 'симплекса', и еще взрывчатка в пластичном виде. Плюс я надеюсь подключиться к охранной системе через КПК. Имеется у меня пара специализированных программ.
Как показывает опыт, сын ошибок трудных, указанного набора обычно хватает даже для проникновения в космические корабли, а там обшивка попрочнее будет, чем пенобетон, пускай и армированный, наземного комплекса.
— Достаточно серьезная заявка на успех, — кивнул капитан. — Но я, с вашего позволения, еще плазменный резак прихвачу.
— Из старых запасов?
— Почему? — удивился Юциус. — Сами производим, репликаторы позволяют. Если судить по устройству Океанариума и некоторых других довоенных построек, стальных переборок внутри хватает. В случае чего сможем резаком не только вскрывать двери, но и заваривать.
— Хорошо, — согласился я. — А у вас еще много оборудования с собой будет?
— Не очень, — отмахнулся ученый. — Стандартный кофр, примерно как 'мозговерт' размером. Я его прямо сверху и поставлю, чтобы никому не мешал. Вы не против?
Я помотал головой, пребывая в некотором офигении от хозяйственности нашего технического специалиста. С другой стороны, запас карман не тянет. Я, например, местное оружие оставлю в лагере, в 'бобике' в специальном рундуке запру. С собой возьму снаряжение десантное, буду главной ударной силой в случае чего. Интуиция мне подсказывает, что предстоящая прогулка легкой не будет.
Проводив взглядом удаляющегося капитана, я помотал головой, сбрасывая наваждение. Со стороны я в такие моменты становлюсь похожим на мерина Ваську, жившего в деревне у моего деда. Тот тоже отличался склонностью к философствованию, особенно в оглоблях, за что и огребал периодически от Виталия Кузьмича вожжами. В такие моменты он ржал недоуменно, типа, за что? На что дед степенно отвечал: 'Думать вредно! Вот так задумаешься, глядь, а уже поздно — обосрался!' Вот как бы и мне не того самого… Не задуматься…
Как показывает все тот же опыт, предусмотреть абсолютно все мелочи невозможно. Всегда в самый неподходящий момент обнаруживается, что нужную вещь забыл, и даже не думал о ней при подготовке. А посему нечего ломать голову и лишний раз грузиться — припрет, будем решать проблему при помощи подручных средств. В первый раз, что ли?! И так давеча нервов потратил на год вперед. Начальник Пограничной службы оказался непробиваемым служакой, не желающим ни на букву отступить от устава. Я битый час уговаривал его передать экипаж лейтенанта Торопова в мое подчинение, но на этого солдафона обещания славы первопроходца совершенно не действовали. Дело сдвинулось с мертвой точки лишь после привлечения в качестве посредника полковника Соломатина. Не знаю, что он пообещал зловредному погранцу, но, судя по голосу, каким он сообщал мне об итоге переговоров, влип наш шеф по самые гланды. Соответственно, мы тоже. Ума не приложу, как должок будем отрабатывать. Ну да ладно, что-нибудь придумается. Пока же надо ужинать и ложиться спать — подъем завтра намечается с рассветом.
* * *
Экспроприированный у пограничников 'бардак' бодро молотил движком, пожирая километр за километром. Я сидел в командирском кресле, периодически сверяя курс с маршрутом, проложенным по карте в КПК, и корректировал направление движения. Механик-водитель у Торопова оказался толковый — паренек с погонами младшего сержанта, отзывавшийся на имя Жека. Вел он достаточно тяжелый броневик, можно сказать, виртуозно, безошибочно выбирая для проезда наименее изрезанные участки местности. Сейчас, когда мы углубились в аномалию уже километров на двадцать, стараясь обойти по опушке лесной массивчик, это было весьма актуально — рытвины, остатки поваленных деревьев и купы колючего кустарника встречались буквально на каждом шагу. Поневоле вспомнишь предполье с его серой 'осокой' и ровным волнистым рельефом. В общем и целом окружающая действительность соответствовала карте столетней давности, то есть отклонения не превышали двадцати-тридцати процентов. На практике это означало следующее: если на экране КПК значилась опушка леса, то реально в этом месте уже торчали достаточно мощные деревья, а непосредственно опушка начиналась в паре километров. Причем опушкой назвать ее язык не поворачивался — там просто не было растительности, представлявшей для 'бардака' непреодолимую преграду. Ясное дело, кусты и валежник за таковую мы не считали, равно как и колдобины различной глубины и разветвленности. Однако подвеска с ними справлялась из рук вон плохо, и я боялся даже представить, каково сейчас остальным в тесном боевом отделении. Благо переборка герметичная, от прототипа осталась — тот еще и плавать мог. Посему мы с механиком слышали только неровный гул голосов, но конкретные матюки различить не могли. Да оно и к лучшему, у Волчары с Михалычем фантазия богатая, такого бы о себе наслушался, что уши в трубочку могли свернуться.
Выехали, как и собирались, с рассветом, едва успели покидать в рот бутерброды и оправиться перед дорогой. На последнем особенно настаивал Михалыч, аргументируя тем, что в Мутагенке до ветру сходить будет проблематично. Ему поверили сразу и к делу отнеслись со всей ответственностью. Волчара, правда, посетовал на скудность боезапаса 'бардака' — всего тысяча выстрелов к 'корду' и полторы к 'печенегу'. Его тут же послали: если 'мозговерт' не сработает, нам и тройной боекомплект не поможет. Капитан Юциус клятвенно заверил, что сработает. Под шумок ему удалось загрузить в боевое отделение кофр с инструментарием, и никто даже не возмутился, только Торопов пребывал в легком шоке — ему еще никогда не приходилось ездить в собственном броневике в столь стесненных условиях. Я на правах штурмана оккупировал командирское кресло и провел краткий инструктаж среди технического персонала в лице механика-водителя. К взаимопониманию пришли буквально сразу, Жека врубил движок и плавно тронул 'бардак' с места.
Обзор с командирского кресла открывался достаточно приличный, равно как и с водительского. Как объяснил Жека, в Мутагенке бандитов с огнестрельным оружием отродясь не водилось, охотники не в счет — те погранцов почитали за спасителей. Поэтому закрывать окна броневыми пластинами необходимости не было, хоть те и предусматривались конструкцией.
Примерно час двигались по предполью, перемалывая покрышками травостой. Изредка из-под колес выметывались в стороны представители местной фауны — чаще всего саблезубые кролики, но однажды попался кабанчик. Дважды, судя по порядочным прыжкам, мы кого-то переехали. Вылезать и проверять желания не было, поэтому личности пострадавших остались невыясненными. Ради интереса я взялся осваивать управление пулеметами и буквально через десять минут смог успешно навестись на очередного обезумевшего ушастого грызуна, условно поразив цель. И чего Волчара беспокоился? Я на симуляторах и не такое вытворял.
Затем предполье кончилось, отступив перед чащобой. Вернее, сначала о чащобе речи не шло — так, редкие заросли кустарника, одинокие деревца с руку толщиной… Потом как-то сразу перед мордой 'бардака' возникла настоящая стена из странно скрученных стволов. Казалось, какая-то неведомая сила хорошенько смяла столетних красавцев, потом небрежно выправила, не особенно заботясь о результате, да так и оставила. На редкость уродливый лес, угрюмый и страшный. Даже под броней чувствовалось давление на психику. Не хотел бы я тут бродить пешком, и наличие брони с силовой защитой энтузиазма не прибавляло. Хорошо, что Михалыча не послушали и не сунулись на джипах. Тут и выяснилось, что в карту местности не помешает внести поправки — за прошедший век конфигурация лесных массивов изменилась. На ходу подкорректировали маршрут, благо отклониться пришлось всего лишь на пару километров. Вырвавшись на оперативный простор, Жека поддал газку, по принципу 'больше скорость — меньше ям'. Тяжелая машина легко сминала кусты и пародии на деревья, но все равно пришлось замедлиться до тридцати с небольшим
