О том, как тщетно всякое слово и всякое колдовствоНа фоне этого, и другого, и вообще всего,О том, насколько среди Гоморры, на чертовом колесе,Глядится мразью любой, который занят не тем, что все,О том, какая я немочь, нечисть, как страшно мне умиратьИ как легко меня изувечить, да жалко руки марать,О том, как призрачно мое право на воду и каравай,Когда в окрестностях так кроваво, — мне не напоминай.Я видел мир в эпоху распада, любовь в эпоху тщеты,Я все это знаю лучше, чем надо, и точно лучше, чем ты,Поскольку в мире твоих красилен, давилен, сетей, тенетЯ слишком часто бывал бессилен, а ты, я думаю, нет.Поэтому не говори под руку, не шли мне дурных вестей,Не сочиняй мне новую муку, чтобы в сравненье с нейЯ понял вновь, что моя работа — чушь, бессмыслица, хлам;Когда разбегаюсь для взлета, не бей меня по ногам.Не тычь меня носом в мои болезни и в жалоб моих мокреть.Я сам таков, что не всякой бездне по силам в меня смотреть.Ни в наших днях, ни в ночах Белграда, ни в той, ни в этой странеНет и не будет такого ада, которого нет во мне.2О, проклятое пограничье,Чистота молодого лба,Что-то птичье в ее обличье,Альба, Эльба, мольба, пальба —Все я помню в этом хваленом,Полном таинства бытии.Ты всегда железом каленымЗакреплял уроки свои.Ни острастки, ни снисхожденьяМне не надо. Я не юнец.Все я знал еще до рожденья,А теперь привык наконец.И спасенья не уворую,И подмоги не позову —Чай, не первую, не вторую,Не последнюю жизнь живу.Но зачем эта страсть к повторам?Как тоска тебя не беретОт подробностей, по которымМожно все сказать наперед!Нет бы сбой, новизна в раскладе,Передышка в четыре дня —Не скажу «милосердья ради»,Но хотя б перемены для.Как я знаю одышку года,Вечер века, промозглый мрак,Краткость ночи, тоску ухода,Площадь, башню, вагон, барак,Как я знаю бессилье слова,Скуку боя, позор труда,Хватит, хватит, не надо снова,Все я понял еще тогда.3Аргумент, что поделать, слабый:С первой жертвой — почти как с бабой,Но быстрей и грязней,Нежели с ней.Как мы знаем, женское телоСладко и гладко,Но после этого делаГнусно и гадко.Так и после расстрела,Когда недавно призванный рядовойИзучает первое в своей биографии телоС простреленной головой.Дебютант, скажу тебе честно:Неинтересно.Так что ты отпустил бы меня, гегемон.
